Андрей Давыдов

Опубликован Обзор практики рассмотрения судами дел о материальной ответственности работника, утвержденный президиумом Верховного суда РФ 05.12.2018 года.

Обзор основан на изучении судебной практики за последние три года, а его актуальность обусловлена тем, что, во-первых, «одной из основных обязанностей работника по трудовому договору является бережное отношение к имуществу работодателя, в том числе к имуществу третьих лиц, находящему у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества», и, во-вторых, требуется ограждение «заработной платы работника от чрезмерных и незаконных удержаний» за причиненные работодателю потери (ущерб).  

С целью формирования единообразной судебной практики, Верховный суд РФ указал на необходимость учета следующих правовых позиций:

1. Установленный законом годичный срок для обращения работодателя в суд с иском о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, исчисляется со дня обнаружения работодателем такого ущерба.

2. Пропуск работодателем без уважительных причин срока обращения в суд, предусмотренного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, о применении которого заявлено работником, является основанием для отказа судом работодателю в иске о привлечении работника к материальной ответственности.

3. Обязанность работника возместить причиненный работодателю ущерб, в том числе в случае заключения между ними соглашения о добровольном возмещении материального ущерба, возникает в связи с трудовыми отношениями, поэтому к этим отношениям подлежат применению нормы Трудового кодекса Российской Федерации, регулирующие материальную ответственность сторон трудового договора.

4. Обстоятельства причинения материального ущерба работодателю преступными действиями одного из работников, установленные приговором суда, имеют существенное значение для разрешения спора о правомерности возложения на других работников обязанности по возмещению этого ущерба работодателю.

5. До принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку, истребовать от работника (бывшего работника) письменное объяснение для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Бремя доказывания соблюдения порядка привлечения работника к материальной ответственности законом возложено на работодателя.

6. Правила статьи 250 ТК РФ о снижении размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, применяются судом при рассмотрении требований о взыскании с работника причиненного работодателю ущерба не только по заявлению работника, но и по инициативе суда. Снижение размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, не производится, если ущерб причинен преступлением, совершенным в корыстных целях.

7. Работодатель при разрешении спора о возмещении причиненного ему работником материального ущерба в полном размере обязан доказать наличие оснований для возложения на работника материальной ответственности в полном размере причиненного ущерба. Необходимым условием привлечения работника к материальной ответственности является наличие у работодателя ущерба, который должен быть подтвержден доказательствами, отвечающими требованиям закона.

8. В случае возникновения ущерба у работодателя вследствие непреодолимой силы материальная ответственность работника исключается. Невыполнение требований законодательства о порядке и условиях заключения и исполнения договора о полной индивидуальной материальной ответственности может служить основанием для освобождения работника от обязанности возместить ущерб в полном размере, превышающем средний месячный заработок.

9. Включение в трудовые договоры работников условия о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности не освобождает работодателя, предъявившего требование о возложении на работников такой ответственности, от обязанности доказать наличие оснований для заключения с этими работниками договора о коллективной (бригадной) материальной ответственности и соблюдение порядка его заключения.

10. Возможность включения в трудовой договор условий, обязывающих работника возместить работодателю затраты, понесенные на его обучение, в случае увольнения работника без уважительных причин до истечения определенного трудовым договором срока, предусмотрена нормами Трудового кодекса Российской Федерации и не снижает уровень гарантий работника по сравнению с установленными трудовым законодательством.

11. Положениями Трудового кодекса Российской Федерации гарантируется возмещение работодателем командировочных расходов работникам, направляемым на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование с отрывом от работы в другую местность. Такие расходы не включаются в затраты, понесенные работодателем на обучение работника, и не подлежат возмещению работником работодателю в случае увольнения работника без уважительных причин до истечения срока, обусловленного соглашением об обучении.

12. Дела по спорам о материальной ответственности работника за ущерб, причиненный работодателю, не относятся к подсудности мирового судьи.

13. Иски работодателей о взыскании с работника материального ущерба предъявляются по месту жительства работника (ответчика) либо по месту исполнения трудового договора. Условие трудового договора о подсудности таких споров между сторонами трудового договора по месту нахождения работодателя не подлежит применению, как снижающее уровень гарантий работников.

Андрей Давыдов

Опубликовано определение Конституционного суда РФ от 08.11.2018 № 2790-О, которым отказано в рассмотрении жалобы на неконституционность норм субъекта РФ об административной ответственности за размещение транспортных средств на газоне или иной территории, занятой зелеными насаждениями.

Основанием для такого решения стал вывод Конституционного суда РФ о том, что каждый «субъект РФ вправе своим законом установить административную ответственность за административные правонарушения в области благоустройства, в том числе совершенные с использованием транспортных средств», что ставит «точку» в дискуссии о соответствующей компетенции субъектов РФ.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Конституционного суда Российской Федерации

об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Огиевской Ольги Дмитриевны на нарушение ее конституционных прав статьей 8.25 Закона города Москвы «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях»

город Санкт-Петербург                                                                  8 ноября 2018 года

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д.Зорькина, судей К.В.Арановского, А.И.Бойцова, Н.С.Бондаря, Г.А.Гаджиева, Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, С.М.Казанцева, С.Д.Князева, А.Н.Кокотова, Л.О.Красавчиковой, Н.В.Мельникова, Ю.Д.Рудкина, О.С.Хохряковой, В.Г.Ярославцева,

заслушав заключение судьи В.Г.Ярославцева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» предварительное изучение жалобы гражданки О.Д.Огиевской,

у с т а н о в и л :

1. Гражданка О.Д.Огиевская оспаривает конституционность статьи 8.25 Закона города Москвы от 21 ноября 2007 года № 45 «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях», согласно которой размещение транспортных средств на газоне или иной территории, занятой зелеными насаждениями, влечет наложение административного штрафа на граждан в размере пяти тысяч рублей; на должностных лиц – тридцати тысяч рублей; на юридических лиц – трехсот тысяч рублей.

Как следует из представленных материалов, постановлением должностного лица Московской административной дорожной инспекции, оставленным без изменения решением заместителя начальника Московской административной дорожной инспекции, О.Д.Огиевская была признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного статьей 8.25 Закона города Москвы «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях», и ей было назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере пяти тысяч рублей. Решением Преображенского районного суда города Москвы от 20 февраля 2018 года постановление по делу об административном правонарушении и решение по жалобе на данное постановление были оставлены без изменения, а жалоба заявительницы – без удовлетворения. Решением судьи Московского городского суда от 22 мая 2018 года жалоба заявительницы на принятые в отношении нее акты по делу об административном правонарушении также оставлена без удовлетворения. При этом доводы заявительницы о том, что статья 8.25 Закона города Москвы «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях» принята за пределами полномочий субъекта Российской Федерации, поскольку устанавливает ответственность за правонарушение в области дорожного движения, суд отклонил со ссылкой на вступившее в законную силу решение Московского городского суда от 31 мая 2017 года, которым ранее было подтверждено соответствие данного законоположения федеральному законодательству.

По мнению заявительницы, оспариваемое законоположение принято по вопросу, не относящемуся к компетенции субъекта Российской Федерации, а потому не соответствует статьям 19 (части 1 и 2), 55 (часть 2), 72 (пункт «к» части 1) и 76 (части 2 и 5) Конституции Российской Федерации.

2. Конституция Российской Федерации провозглашает Россию демократическим федеративным правовым государством с республиканской формой правления, одной из основ федеративного устройства которого является разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации (статья 1, часть 1; статья 5, часть 3). Определяя в этих целях сферы ведения Российской Федерации и сферы совместного ведения Российской Федерации и образующих ее субъектов, Конституция Российской Федерации устанавливает, что по предметам совместного ведения издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации, которые не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам ведения Российской Федерации и предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов (статьи 71 и 72; статья 76, части 2 и 5).

Исходное (отправное) законодательное регулирование вопросов, относящихся к предметам совместного ведения, в силу статей 11 (часть 3), 72 (часть 1), 76 (части 2 и 5) и 94 Конституции Российской Федерации осуществляется Федеральным Собранием. Соответственно, федеральный закон, регулирующий те или иные вопросы (предметы) совместного ведения, будучи нормативным правовым актом общего действия, призван, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, определять права и обязанности участников правоотношений, а также устанавливать компетенцию и конкретные полномочия органов государственной власти, разграничивая их на основе конституционного принципа разделения властей, распространяющегося на осуществление государственной власти в Российской Федерации как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов Российской Федерации; законодатель же субъекта Российской Федерации, осуществляя в рамках, закрепленных на уровне федерального закона, конкретизирующее правовое регулирование, должен избегать вторжения в сферу федерального ведения, при этом он вправе самостоятельно решать правотворческие задачи по вопросам, не получившим содержательного выражения в федеральном законе, не отступая от конституционных требований о непротиворечии законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации федеральным законам и о соблюдении прав и свобод человека и гражданина (постановления от 18 января 1996 года № 2-П, от 9 января 1998 года № 1-П, от 21 декабря 2005 года № 13-П, от 24 декабря 2013 года № 30-П, от 1 декабря 2015 года № 30-П, от 28 марта 2017 года № 10-П и др.).

3. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, конкретизируя положения Конституции Российской Федерации в части разграничения компетенции и конкретных полномочий органов государственной власти Российской Федерации и субъектов Российской Федерации в области административной ответственности, предусматривает, что законодательство об административных правонарушениях состоит из данного Кодекса и принимаемых в соответствии с ним законов субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях (часть 1 статьи 1.1), и относит к ведению субъектов Российской Федерации в области законодательства об административных правонарушениях, в частности, установление законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях административной ответственности за нарушение законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации, нормативных правовых актов органов местного самоуправления (пункт 1 части 1 статьи 1.31).

Согласно положениям Федерального закона от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» утверждение правил благоустройства территории муниципального образования, а также осуществление контроля за их соблюдением и организация благоустройства территории, установленные указанными правилами, возложены на органы местного самоуправления поселения, городского округа, внутригородского района; данные правила утверждаются на основе законодательства Российской Федерации и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, а также нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации; организация благоустройства и утверждение правил благоустройства на территориях городов федерального значения в соответствии с данным Федеральным законом осуществляются в соответствии с законами субъектов Российской Федерации – городов федерального значения (абзац двадцать первый части 1 статьи 2, пункт 19 части 1 статьи 14, пункт 25 части 1 статьи 16, пункт 10 части 1 статьи 162, часть 11 статьи 17, статья 451).

Общественные отношения, связанные с осуществлением благоустройства в городе Москве, регулирует Закон города Москвы от 30 апреля 2014 года № 18 «О благоустройстве в городе Москве», в котором под благоустройством понимается комплекс осуществляемых в соответствии с установленными нормами, требованиями и правилами мероприятий (работ), в том числе по содержанию объектов благоустройства – обеспечению чистоты, поддержанию в надлежащем техническом, физическом, санитарном и эстетическом состоянии объектов благоустройства, а также их отдельных элементов (пункты 1 и 2 статьи 1). В соответствии с частью 3 статьи 3 этого Закона города Москвы отношения, связанные с озеленением территории, содержанием и охраной зеленых насаждений, регулируются данным Законом города Москвы постольку, поскольку иное не установлено федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами города Москвы по вопросам озеленения территории, содержания и защиты зеленых насаждений.

По смыслу данных положений, а также федерального регулирования, которое они конкретизируют (в частности, пункты 36–38 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации), зеленые насаждения подлежат охране не только сами по себе, но и в составе объектов благоустройства как элементы объектов благоустройства (элементы благоустройства).

В соответствии со статьей 28 Закона города Москвы «О благоустройстве в городе Москве» лица, нарушившие требования, предусмотренные данным Законом города Москвы и принимаемыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами города Москвы, несут ответственность, установленную Кодексом города Москвы об административных правонарушениях.

Оспариваемая заявительницей статья 8.25 Закона города Москвы «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях», предусматривающая административную ответственность за размещение транспортных средств на газоне или иной территории, занятой зелеными насаждениями, была введена в его главу 8 «Административные правонарушения в области благоустройства города» Законом города Москвы от 13 мая 2015 года № 26 «О внесении изменений в Закон города Москвы от 21 ноября 2007 года № 45 «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях».

С точки зрения конструкции состава данного административного правонарушения не имеет значения, был причинен вред зеленым насаждениям или нет, составообразующим является именно само деяние и место его совершения – размещение транспортного средства на газоне или иной территории, занятой зелеными насаждениями. Размещение транспортного средства на зеленых насаждениях как элементах объекта благоустройства – независимо от того, причиняется ли зеленым насаждениям непосредственный вред, – является нарушением санитарного и эстетического состояния территории города, негативно сказывается на безопасности и комфортности условий проживания граждан, а также затрудняет содержание и облагораживание объектов благоустройства. При этом ответственность за причинение указанного вреда зеленым насаждениям предусмотрена статьями 4.18 «Повреждение зеленых насаждений» и 4.19 «Незаконное уничтожение зеленых насаждений» Закона города Москвы «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях».

Данная правовая конструкция ответственности граждан – владельцев транспортных средств, в том числе в части определения в качестве сферы охраняемых общественных отношений – сферы благоустройства, согласуется с содержанием соответствующих охраняемых общественных отношений и не может рассматриваться как произвольная. Тот факт, что данное правонарушение совершается с использованием транспортного средства, не может, вопреки мнению заявительницы, автоматически рассматриваться как означающий, что объектом правонарушения являются отношения, складывающиеся в рамках дорожного движения – совокупности общественных отношений, возникающих в процессе перемещения людей и грузов с помощью транспортных средств или без таковых в пределах дорог, под которыми понимаются обустроенные или приспособленные и используемые для движения транспортных средств полосы земли либо поверхности искусственного сооружения и которые включают в себя одну или несколько проезжих частей, а также трамвайные пути, тротуары, обочины и разделительные полосы при их наличии (абзацы второй и восьмой статьи 2 Федерального закона от 10 декабря 1995 года № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения»).

Кроме того, в ряде статей Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, которыми предусмотрены особенности порядка производства по делам о некоторых административных правонарушениях, прямо указано на то, что субъекты Российской Федерации вправе устанавливать своими законами административную ответственность за административные правонарушения в области благоустройства территории, в том числе совершенные с использованием транспортных средств (примечание к статье 1.5, статьи 2.61 и 2.62, пункт 4 части 1 статьи 28.1, часть 3 статьи 28.6, часть 5 статьи 29.5).

Таким образом, в соответствии с приведенным нормативным регулированием субъект Российской Федерации вправе своим законом установить административную ответственность за административные правонарушения в области благоустройства, в том числе совершенные с использованием транспортных средств. Следовательно, статья 8.25 Закона города Москвы «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях», устанавливающая административную ответственность за административное правонарушение в области благоустройства территории – размещение транспортных средств на газоне или иной территории, занятой зелеными насаждениями, не может рассматриваться как принятая законодателем города Москвы вне пределов его компетенции, а значит, и как нарушающая конституционные права заявительницы в указанном в ее жалобе аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Огиевской Ольги Дмитриевны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

3. Настоящее Определение подлежит опубликованию на «Официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru) и в «Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации».

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации                                                                             В.Д.Зорькин

№ 2790-О

Андрей Давыдов

Опубликован очередной (№ 3) Обзор судебной практики Верховного суда РФ в 2018 году, в котором рассматриваются вопросы защиты имущественных прав граждан, в том числе: собственников имущества, страхователей, дольщиков.

УТВЕРЖДЕН

Президиумом Верховного Суда

Российской Федерации

14 ноября 2018 г.

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

№ 3 (2018)

Разрешение споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав

3. Участник долевой собственности, понесший расходы на неотделимые улучшения общего имущества в виде жилого помещения в целях приведения его в состояние, пригодное для проживания, вправе требовать их возмещения от другого сособственника соразмерно его доле.

Разрешение споров, возникающих из отношений по страхованию

4. Убытки страхователя вследствие несвоевременной выплаты ему страхового возмещения могут быть отнесены на страховщика. Страховщик, опровергающий причинную связь между своими действиями и возникновением у страхователя убытков, обязан доказать обратное.

5. Страхователь вправе требовать от страховщика, нарушившего обязательство по проведению восстановительного ремонта транспортного средства, выплаты стоимости ремонта в пределах страховой суммы. Возражение ответчика о недоказанности страхового случая не может служить основанием для отмены решения суда в апелляционном порядке, если в суде первой инстанции факт наступления страхового случая не оспаривался, а имел место спор только о размере страхового возмещения.

Разрешение споров, связанных с реализацией товаров, работ и услуг

9. При совершении нотариальных действий навязывание гражданам дополнительных услуг правового или технического характера недопустимо.

Разрешение споров, связанных с участием граждан

в долевом строительстве многоквартирных домов

10. В случае просрочки исполнения обязательства по строительству квартиры и передаче ее гражданину согласованная сторонами сделки сумма доплаты за объект недвижимости в иностранной валюте подлежит расчету исходя из курса иностранной валюты по отношению к рублю на день платежа, установленный в договоре. Издержки, вызванные курсовой разницей валют, относятся на лицо, просрочившее исполнение.

11. Признание указанного в договоре об участии в долевом строительстве жилья срока исполнения обязательства застройщика технической ошибкой (опиской) возможно только лишь в случае, когда будет установлено, что обе стороны договора действительно имели в виду другой срок исполнения обязательства.

12. Меры ответственности, предусмотренные Законом о защите прав потребителей, применяются к застройщику в части, не урегулированной Законом № 214-ФЗ.

13. Гражданин вправе требовать от застройщика компенсации понесенных им расходов на устранение недостатков объекта долевого строительства в случае, если объект построен с отступлениями от условий договора и (или) установленных в законе обязательных требований, приведшими к ухудшению качества этого объекта. Такого рода требования, основанные на положениях ч. 2 ст. 7 Закона № 214-ФЗ, могут быть заявлены в течение установленного гарантийного срока.

14. Обязанность представить доказательства, подтверждающие, что замена строительных материалов на эквивалентные по качеству соответствует условиям договора и не привела к ухудшению качества объекта долевого строительства, возлагается на застройщика.

Споры, возникающие из обязательственных отношений

37. Заключение договора об оказании услуг связи с отдельным абонентом, являющимся собственником помещения в многоквартирном доме, не может выступать самостоятельным правовым основанием для пользования лицом, оказывающим такие услуги, общим имуществом многоквартирного дома и освобождать его от внесения платы за такое пользование.

Практика применения законодательства о налогах и сборах

и обязательных страховых взносах во внебюджетные фонды

43. Плата за жилищно-коммунальные услуги, взимаемая товариществом собственников жилья с собственников помещений, не является налогооблагаемым доходом ТСЖ при условии оказания жилищно-коммунальных услуг сторонними организациями.

58. Не может считаться доходом физического лица, ранее являвшегося участником общества с ограниченной ответственностью, полученный этим лицом при выходе из состава общества вклад (взнос) (его часть), внесенный (приобретенный) им ранее, при условии, что бывшему участнику передается имущество (выплачиваются денежные средства) в пределах суммы, равной его взносу в уставный капитал или равной сумме затрат на приобретение доли в уставном капитале, поскольку в данном случае у названного лица отсутствует экономическая выгода (доход).

РАЗЪЯСНЕНИЯ ПО ВОПРОСАМ,

ВОЗНИКАЮЩИМ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ

ВОПРОС

1. Каким способом подлежит защите право физического лица на нежилое помещение в объекте незавершенного строительства по договору участия в долевом строительстве многоквартирного дома?

ОТВЕТ

В связи с заключением договора участия в долевом строительстве, предметом которого является нежилое помещение, не предназначенное для удовлетворения личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд гражданина, не связанных с предпринимательской и иной экономической деятельностью, у застройщика возникает обязательство передать индивидуально-определенное нежилое помещение в строящемся объекте недвижимого имущества.

Согласно п. 1 ст. 308.3 ГК РФ в случае неисполнения должником обязательства кредитор вправе требовать по суду исполнения обязательства в натуре, если иное не предусмотрено данным кодексом, иными законами или договором либо не вытекает из существа обязательства.

Поскольку из существа обязательства по передаче индивидуально-определенного нежилого помещения, не предназначенного для удовлетворения личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд гражданина, не вытекает иное, надлежащим способом защиты права физического лица в отношении такого помещения в объекте незавершенного строительства в соответствии с приведенными положениями ст. 308.3 ГК РФ является понуждение к исполнению обязательства в натуре.

Андрей Давыдов

14 ноября 2018 года Президиум Верховного суда РФ утвердил Обзор практики рассмотрения судами дел, связанных с изменением вида разрешенного использования земельного участка.

Необходимость выработки Верховным судом РФ единого подхода обусловлена тем, что «на практике возникают сложности при установлении круга субъектов, управомоченных на изменение вида разрешенного использования; при учете особенностей ситуаций, когда допустимость изменения вида разрешенного использования ограничена, и процедурных особенностей такого изменения; при определении последствий несоблюдения установленных процедур и последствий использования участка с нарушением предусмотренных ограничений.»

В целях обеспечения единообразного подхода к разрешению судами общей юрисдикции и арбитражными судами дел, связанных с изменением вида разрешенного использования земельного участка, Верховный суд РФ указал на следующее:

1. При наличии утвержденных в установленном порядке правил землепользования и застройки собственник земельного участка, находящегося в частной собственности, может выбирать основные и вспомогательные виды разрешенного использования земельного участка самостоятельно без дополнительных разрешений и согласований с органами местного самоуправления.
2. Арендатор земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, не вправе требовать изменения вида разрешенного использования такого участка и внесения соответствующих изменений в договор аренды, заключенный по результатам торгов.
3. Самостоятельное изменение арендатором вида разрешенного использования земельного участка на иной из числа видов, предусмотренных градостроительным регламентом, не допускается в том случае, когда участок предоставлялся в аренду для определенного вида использования.
4. Принятие решения о предоставлении разрешения на условно разрешенный вид использования земельного участка или об отказе в таком разрешении без соблюдения установленной законом процедуры, включая организацию и проведение общественных обсуждений или публичных слушаний, не допускается.
5. Вспомогательный вид разрешенного использования земельного участка, установленный в градостроительном регламенте, не может быть выбран вместо основного при предоставлении земельного участка.
6. Земельные участки, виды разрешенного использования которых не соответствуют измененному градостроительному регламенту, могут использоваться без установления срока приведения их в соответствие с градостроительным регламентом, если использование таких земельных участков и объектов капитального строительства не опасно для жизни или здоровья человека, окружающей среды, объектов культурного наследия.
7. Отказ администрации муниципального образования в установлении вида разрешенного использования земельного участка в случаях, когда вид разрешенного использования земельных участков не был определен при его предоставлении, является незаконным.
8. Градостроительным регламентом для территориальной зоны могут быть установлены виды разрешенного использования с учетом особенностей ее расположения и развития, а также возможности сочетания различных видов использования земельных участков.
9. Вид разрешенного использования земельного участка не может быть изменен в случае, если для запрашиваемого вида разрешенного использования градостроительным регламентом, правилами землепользования и застройки установлены предельные (минимальные и (или) максимальные) размеры и предельные параметры, не позволяющие осуществлять деятельность в соответствии с таким видом разрешенного использования.

Андрей Давыдов

Действующая редакция статьи 302 Гражданского кодекса РФ содержит универсальное правило истребования собственником имущества у его добросовестного приобретателя (виндикация) – без учета специфики как самого имущества, так и юридического статуса собственника.

Это позволяет государству (например, субъектам РФ) настаивать в суде на буквальном применении ст.302 ГК РФ к исковым требованиям о выселении приобретателя выморочного жилья - без оглядки на ряд важнейших обстоятельств дела, о которых приобретатель может заявить в ходе судебного разбирательства, например: о возмещении приобретателю стоимости улучшений (ремонта) жилого помещения, о проживании в жилом помещении членов семьи приобретателя и т.п.

Между тем, в постановлении Конституционного суда РФ от 22.06.2017 № 16-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.Н. Дубовца» указывается на особый статус участия в гражданском обороте как выморочного жилья, так и государства (публично-правового образования), например (см.п.4.1 и п.4.3):

• «Что касается отношений по поводу истребования жилых помещений из владения граждан по искам публично-правовых образований, в собственность которых оно ранее поступило как выморочное имущество, то применительно к этим отношениям необходимо учитывать их специфику, обусловленную тем, что к публично-правовым образованиям, хотя они и вступают в гражданские правоотношения на равных началах с другими участниками гражданского оборота, нормы гражданского законодательства, относящиеся к юридическим лицам, могут быть применимы, только если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов (пункт 2 статьи 124 ГК Российской Федерации). Когда с иском об истребовании недвижимого имущества к добросовестному приобретателю, который в установленном законом порядке указан как собственник имущества в Едином государственном реестре недвижимости, обращается публично-правовое образование, не может не учитываться специфика интересов, носителем которых оно является. Особенности дел этой категории, исходя из необходимости обеспечения баланса конституционно значимых интересов, могут обусловливать иное распределение неблагоприятных последствий для собственника и добросовестного приобретателя, нежели установленное в статье 302 ГК Российской Федерации и подтвержденное в правовых позициях Конституционного Суда Российской Федерации, содержащихся в том числе в Постановлении от 21 апреля 2003 года N 6-П.»

• «Признание и защита равным образом всех форм собственности (статья 8, часть 2, Конституции Российской Федерации) не исключает различий в правовом режиме частной и публичной собственности, обусловленных в том числе особенностями осуществления и защиты прав на объекты, находящиеся в частной или публичной собственности: если для граждан и юридических лиц действует принцип автономного усмотрения самого правообладателя, лишь бы таковое не нарушало прав и законных интересов других лиц, то для публичного собственника могут действовать соответствующие ограничения, которые вытекают из специфики его правового статуса, проявляющейся в том числе при его участии в гражданских правоотношениях, и предполагают осуществление возложенных на него полномочий в конституционно установленных целях (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 30 июня 2006 года N 8-П).»

Таким образом, указывает Конституционный суд РФ в п.4.3 своего постановления, «возможность истребования жилого помещения, являвшегося выморочным имуществом, не должна предоставляться публично-правовому образованию - собственнику данного имущества на тех же условиях, что и гражданам и юридическим лицам.»

Иными словами, это «должно предполагать особые условия (ограничения) виндикации недвижимого имущества, перешедшего в собственность публично-правового образования в порядке наследования по закону как выморочное, по иску публичного собственника, ссылающегося на то, что данное имущество выбыло из его владения помимо его воли.»

К сожалению, Конституционный суд РФ указал в своем постановлении только часть, хотя и существенную, особых условий виндикации государством выморочного жилья (см. п.2 резолютивной части постановления), оставив за его рамками определение хотя бы примерного перечня других ограничений.

При этом, в тексте постановления (см.п.4.3) Конституционного суда РФ можно найти недвусмысленное обращение к законодателю с констатацией назревшей необходимости изменения действующего законодательства в свете вышеуказанного тезиса:  

«… эффективной гарантией соблюдения баланса частных и публичных интересов при разрешении споров о защите права собственности по искам публично-правовых образований к гражданам или юридическим лицам может считаться только развитая система законодательства с четкими и ясными нормами, которые могли бы рассматриваться как действенный механизм гражданско-правовой охраны интересов частных собственников и добросовестных приобретателей от возможного произвола и злоупотреблений публичной власти в отношениях, связанных с правами на недвижимое имущество.»

Пока же законодатель занят другим делами, Верховный суд РФ мог бы восполнить правовой вакуум, обусловленный тем, что «в действующем правовом регулировании отсутствуют специальные нормы, конкретизирующие условия истребования жилых помещений от добросовестных приобретателей, указанных в Едином государственном реестре недвижимости в качестве собственников этих жилых помещений в установленном законом порядке, по искам публично-правовых образований, что предопределяет разрешение органами судебной власти соответствующих споров на основании положений статьи 302 ГК Российской Федерации» (см. п.4.3 постановления Конституционного суда РФ).

Однако, текущая практика Верховного суда РФ по делам о виндикации выморочного жилья пока демонстрирует его неготовность (или нежелание ?) развивать вышеуказанный тезис Конституционного суда РФ, ограничиваясь лишь самыми общими указаниями нижестоящим судам о пересмотре дел.   

Так, рассматривая в кассационном порядке дело № 5-КГ18-201, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ даже не стала отражать в своем определении доводы одного из ответчиков по делу, которые заключались в том, что:

• Исковое требование о выселении ответчика рассмотрено и удовлетворено судом первой инстанции без учета проживания этого ответчика в спорной квартире вместе со своим малолетним ребенком. Таким образом, малолетний ребенок ответчика рискует в любой момент оказаться произвольно лишенным жилища во внесудебном порядке. Вместе с тем, в п.8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02 июля 2009 года №14 разъясняется, что «положения части 4 статьи 3 ЖК РФ о недопустимости произвольного лишения жилища, под которым понимается лишение жилища во внесудебном порядке и по основаниям, не предусмотренным законом, действуют в отношении любых лиц, вселившихся в жилое помещение.» Это обстоятельство в нарушение п.4 ч.4 ст.330 ГПК РФ о безусловном основании для отмены решения суда первой инстанции не было учтено Судебной коллегией по гражданским делам Московского городского суда при принятии апелляционного определения.

• Признавая ничтожной сделку между ответчиками, суд не принял во внимание буквальный смысл ч.1 ст.167 ГК РФ о том, что недействительная сделка влечет последствия, связанные с ее недействительностью. Одним из таких последствий является обязанность истца возместить стоимость ремонта (улучшений) спорной квартиры по сравнению с тем состоянием, в котором она находилась на момент открытия наследства. Во избежание неосновательного обогащения истца (ст.1102 ГК РФ) суд первой инстанции должен был с участием сторон дела определить все последствия недействительности сделки, но ограничился лишь рассмотрением и удовлетворением заявленных истцом требований. Истец же, заявляя требование о возврате ему отремонтированной спорной квартиры без всякого намерения выплатить компенсацию за ремонт, повел себя недобросовестно (злоупотребил правом) – это обстоятельство в нарушение требований ст.10 ГК РФ не было учтено судом при принятии решения по делу. 

Перечисленные доводы ответчика образуют самый актуальный, но не исчерпывающий перечень других ограничений виндикации государством выморочной жилой недвижимости, что прямо не указаны в п.2 резолютивной части постановления Конституционного Суда РФ от 22.06.2017 № 16-П.

Соответственно, такие ограничения требуют системного учета в нормах действующего российского законодательства, прежде всего – об усиленной юридической защите права на жилище членов семьи приобретателя (п.2 ст.292 ГК РФ, п.4 ст.3, ст.31 и ст.35 ЖК РФ) выморочного жилья.  

Что же конкретно предлагается ?

Во-первых, срок исковой давности по требованиям государства о применении последствий недействительности сделки и/или виндикации следует законодательно исчислять со дня государственной регистрации права собственности на выморочное жилое помещение за первым лицом, которое не имело на это законного права.

Во-вторых, предусмотреть сохранение права приобретателя и членов его семьи на проживание в переданном в собственность государства жилом помещении в течение установленного законом срока и на условиях социального найма – при отказе приобретателя от требования о возмещении ему расходов, связанных с улучшением (ремонтом) помещения до его передачи в собственность государства.

В-третьих, установить, что условиями передачи в собственность государства жилого помещения и выселения из него приобретателя вместе с членами семьи являются:

• возмещение государством приобретателю понесенных им расходов на улучшение (ремонт) такого жилого помещения
• исполнение вступившего в законную силу решения суда о реституции по сделке с участием приобретателя жилого помещения.

В-четвертых, в процессуальный закон должны быть внесены изменения, направленные на: обязательное привлечение к участию в деле членов семьи приобретателя, разрешение судом вопросов о возмещении государством приобретателю расходов на улучшение (ремонт) жилого помещения, возможности заключения договора социального найма с приобретателем и применения реституции по сделке с участием приобретателя жилого помещения.

В-пятых, Верховный суд РФ до внесения соответствующих изменений в законодательство может (и должен !) приступить к формированию судебной практики об истребовании выморочного жилья с учетом тезиса Конституционного суда РФ о наличии особых условий виндикации государством выморочного жилья в более широком значении этого тезиса, чем это указано в п.2 резолютивной части постановления Конституционного Суда РФ от 22.06.2017 № 16-П.

Представляется, что вышеуказанные меры должны распространяться на всех граждан-приобретателей выморочного жилья (без выяснения судами их статуса добросовестного приобретателя).

Применительно же к организациям аналогичные меры судам следует применять лишь в отношении добросовестных приобретателей – это обусловлено наличием у организаций возможностей для квалифицированной защиты своих имущественных (жилищных) прав и интересов.

А до тех пор, пока не изменятся нормы законодательства и не сформируется судебная практика, значительному числу покупателей жилья в России остается уповать на заповедь Конституционного суда РФ в вышеуказанном постановлении:

«В правовом демократическом государстве, каковым является Российская Федерация, пренебрежение требованиями разумности и осмотрительности при контроле над выморочным имуществом со стороны собственника - публично-правового образования в лице компетентных органов не должно влиять на имущественные и неимущественные права граждан, в частности добросовестных приобретателей жилых помещений.»

Андрей Давыдов

Опубликованный на сайте Центра стратегических разработок 11 октября 2018 года аналитический доклад «Жилищно-коммунальный комплекс: между политикой и экономикой» вызвал острую реакцию экспертов жилищно-коммунального хозяйства (ЖКХ) лишь по одному вопросу: насколько законно введение субсидиарной имущественной ответственности владельцев помещений в многоквартирных домах по долгам своих соседей-неплательщиков за жилищно-коммунальные услуги (ЖКУ) ?

Актуальность вопроса, на первый взгляд, не очевидна: согласно данным Росстата, которые приводит сам автор аналитического доклада, «в III квартале 2017 года фактический уровень собираемости платежей населения достиг 95,6%».

С другой стороны, проблема постоянно растущей задолженности за ЖКУ сегодня оценивается в 1,4 трлн рублей, что превышает, например, прогнозируемый на 2018 год объем всего страхового рынка России (почти 1 трлн рублей).

«Вместе с тем, - справедливо указывает автор аналитического доклада, - стоимость и качество жилищно-коммунальных услуг по-прежнему остаются одной из важных тем, волнующих россиян.»

Таким образом, вопрос о долгах за ЖКУ является определяющим как для государственной стратегии в сфере ЖКХ, так и для всех, кто на практике сталкивается с оплатой ЖКУ – если долги за ЖКУ минимальны, значит, система ЖКХ настроена и функционирует правильно, в т.ч. в техническом, экономическом, юридическом и социальном значениях этого слова.

Однако, стратегическое предложение автора аналитического доклада распределить долги неплательщиков ЖКУ между соседями-собственниками помещений в доме, увы, больше напоминает рецепт приготовления философского камня, чем вариант практического решения проблемы.

Например, можно только представить юридический ужас управляющей организации ЖКХ, которой придется подавать в суд не на единичных неплательщиков ЖКУ, а на большинство (!) собственников помещений в доме, привлекаемых к субсидиарной ответственности на основании закона, инициированного Центром стратегических разработок.

Про неизбежный коллапс работы ФССП в этом случае автор аналитического доклада уже сегодня может получить справку в Счетной палате РФ.

Вместе с тем, откровенная маниловщина, которой является предложение автора аналитического доклада ввести субсидиарную ответственность добросовестных собственников помещений за соседские долги за ЖКУ, не умаляет ценность некоторых выводов.

Например, трудно не согласиться с автором аналитического доклада, что:

• «Жители домов оценивают работу жилищных организаций в первую очередь по наблюдаемым улучшениям, таким как ремонт подъездов, лифтов, улучшение благоустройства территории. Кроме того, большое значение в такой оценке имеет реакция на аварийные ситуации и скорость их устранения. Недостаточность доходов для проведения всех необходимых работ по содержанию жилья и желание зарекомендовать себя перед заказчиками может приводить к тому, что управляющие компании используют средства, полученные от жителей на оплату коммунальных услуг, для улучшения состояния дома.»
• «Ключевым ограничителем в развитии конкурентных отношений в сфере жилой недвижимости играет избыточный административный контроль. В рамках правового регулирования государство пытается компенсировать отсутствие эффективного заказчика на услуги по управлению многоквартирными домами в лице собственников мерами административного контроля со стороны всевозможных контролирующих и инспектирующих органов. По информации управляющих организаций сотни проверок в год стали их рабочей нормой. Управляющие компании отмечают, что непредусмотренные расходы только на устранение последствий этих проверок (например, оспаривание заключений проверок в суде) составляют до 15% доходов и ухудшают финансовое положение организаций.»
• «В отличие от коммунальных услуг, стоимость жилищных услуг в соответствии с законодательством в общем случае не должна регулироваться органами власти, поскольку эти услуги должны предоставляться на конкурентной основе, а их заказчиками должны выступать собственники помещений в каждом отдельном многоквартирном доме. Таким образом, на вопрос о том, сколько платить за содержание каждого дома, обязаны отвечать сами жильцы.»

Говоря проще, проблема долгов за ЖКУ, во-многом, обусловлена недовольством низким уровнем качества и количества жилищных услуг, которые приходится оплачивать собственникам помещений в многоквартирных домах, что затем неизбежно проецируется на оплату коммунальных услуг (ресурсов).

И здесь снова приходится согласиться с автором аналитического доклада, который обозначает вектор реформы ЖКХ, позволяющим решить проблему долгов за ЖКУ:

«Что делать для изменения ситуации? Стратегическая задача – совершить финансовый маневр без существенного изменения объема финансирования: тратить больше на жилищные услуги и меньше – на коммунальные. ... Это означает реальные конкурсные цены на качественное управление недвижимостью...»

Но, как реально добиться улучшения качества и количества жилищных услуг сравнительно быстро и без финансовых вложений со стороны государства ?

Ответ на этот вопрос, как представляется, не так сложен и заключается в необходимости реформы существующей «бизнес-модели» управления многоквартирными домами, которая весьма условно предусматривает «кэшбэк» - возврат собственникам помещений части уплаченных ими денег за некачественно и/или неполностью оказанные жилищные услуги.

Так, во-первых, сегодня имеющие юридическое значение функции по контролю за качеством и количеством жилищных услуг фактически выполняют не собственники помещений, а государственные жилищные инспекции.

Во-вторых, взыскиваемые с управляющих организаций ЖКХ деньги за некачественно и/или неполностью оказанные жилищные услуги априори направляются в бюджет в виде административных штрафов. 

В-третьих, судебная практика абстрагируется от оценки доводов должников за ЖКУ о некачественно и/или неполностью оказанных жилищных услугах ввиду действия презумпции: жилищные услуги оказаны должнику качественно и полностью, если иное не подтверждено формально (на практике доступ собственников помещений к таким документам фактически отсутствует).

Таким образом, реформа действующей «бизнес-модели» управления многоквартирными домами должна заключаться в следующем:

1. обязательный перевод управляющих организаций ЖКХ на ежемесячную отчетность перед советами многоквартирных домов за качество и количество жилищных услуг (см. п.11 ст.162 Жилищного кодекса РФ)
2. предоставить советам многоквартирных домов право решать: принимать без замечаний или с замечаниями ежемесячные отчеты управляющих организаций ЖКХ о качестве и количестве оказанных жилищных услуг (см. п.п.5 п.5 и п.п.4 п.8 ст.161.1 Жилищного кодекса РФ), которые публикуются в ГИС ЖКХ и, соответственно, получают статус судебного доказательства о качестве и количестве жилищных услуг (Общественная палата и ОНФ обеспечивают информационно-экспертную поддержку советам многоквартирных домов при принятии соответствующих решений, акты о нарушении качества/количества или превышения установленной продолжительности перерыва в оказании жилищных услуг составляются советами многоквартирных домов и по своему усмотрению)
3. установить, что государственные жилищные инспекции оперативно рассматривают замечания советов многоквартирных домов на ежемесячные отчеты управляющих организаций ЖКХ и определяют размер «кэшбэка» собственникам помещений, который учитывается управляющей организацией ЖКХ в следующем отчетном месяце – соответствующие решения публикуются в ГИС ЖКХ
4. финансовый уполномоченный получает полномочие на разрешение жалоб председателей советов многоквартирных домов и управляющих организаций ЖКХ на решения государственных жилищных инспекций о «кэшбэке» в пределах трехлетнего срока исковой давности
5. по мере развития контрольных функций советов многоквартирных домов сокращается практика (и персонал) государственных жилищных инспекций по непосредственному контролю за качеством и количеством жилищных услуг, также сокращается количество налагаемых на управляющие организации ЖКХ вышеуказанных административных штрафов
6. советы многоквартирных домов и управляющие организации ЖКХ периодически проводят инвентаризацию накопленных долгов за ЖКУ, представляют в государственные жилищные инспекции на утверждение предложения об их урегулировании, решения которых публикуются в ГИС ЖКХ и могут быть обжалованы в судебном порядке.

Реализация предложенной реформы нацелена на создание механизма реального вовлечения собственников помещений многоквартирных домов в процесс управления жильем, что позволит, наконец, сократить долги за ЖКУ, развить конкуренцию в сфере оказания жилищных услуг, а также снизить государственные расходы.

Андрей Давыдов

Опубликовано определение Верховного Суда РФ по гражданскому делу № 9-КГ18-9 от 10 июля 2018 года, в котором подчеркивается, что причинение вреда третьему лицу в результате взаимодействия источников повышенной опасности влечёт наступление страхового случая по каждому заключённому их владельцами договору обязательного страхования гражданской ответственности (ОСАГО) и страховая выплата должна быть произведена по каждому из этих договоров – даже если страховщик по всем полисам ОСАГО один и тот же.

В качестве обоснования своего решения Верховный Суд РФ привел нижеследующие доводы.

«Согласно статье 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причинённый источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего (пункт 1). При этом владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причинённый в результате взаимодействия этих источников (столкновения транспортных средств и т.п.) третьим лицам (пункт 3).

Таким образом, в последнем случае ответственность наступает для каждого из владельцев источников повышенной опасности.

Частью 1 статьи 10 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» предусмотрено, что страховая сумма - это денежная сумма, которая определена в порядке, установленном федеральным законом и (или) договором страхования при его заключении, и исходя из которой устанавливаются размер страховой премии (страховых взносов) и размер страховой выплаты при наступлении страхового случая.

В силу пункта 1 статьи 4 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - Закон об ОСАГО) владельцы транспортных средств обязаны на условиях и в порядке, которые установлены данным законом и в соответствии с ним, страховать риск своей гражданской ответственности, которая может наступить вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц при использовании транспортных средств. В соответствии со статьёй 1 названного закона страховым случаем является наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, влекущее за собой в соответствии с договором обязательного страхования обязанность страховщика осуществить страховую выплату.

Таким образом, поскольку страховым случаем по договору ОСАГО является наступление ответственности владельца транспортного средства, то при причинении вреда третьим лицам взаимодействием транспортных средств, когда в силу пункта 3 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации наступает ответственность для каждого из владельцев транспортных средств, имеет место не один страховой случай, а страховой случай для каждого договора ОСАГО.

Такая правовая позиция изложена в утверждённом 10 октября 2012 г. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2012 года, в частности в ответе на вопрос 1 дано разъяснение о том, что при причинении вреда третьему лицу взаимодействием источников повышенной опасности взыскание страховых выплат в максимальном размере, установленном Законом об ОСАГО, производится одновременно с двух страховщиков, у которых застрахована гражданская ответственность владельцев транспортных средств, в том числе и в случае, если вина одного из владельцев в причинении вреда отсутствует.

В пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации 26 декабря 2017 г. № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» также разъяснено, что страховое возмещение в связи с причинением вреда, возникшего в результате дорожно-транспортного происшествия вследствие взаимодействия двух источников повышенной опасности, третьему лицу производится каждым страховщиком, у которых застрахована гражданская ответственность владельцев транспортных средств в пределах страховой суммы, установленной статьёй 7 Закона об ОСАГО, по каждому договору страхования. Подпунктом «а» статьи 7 Закона об ОСАГО установлено, что страховая сумма, в пределах которой страховщик при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) обязуется возместить потерпевшим причинённый вред, в части возмещения вреда, причинённого жизни или здоровью каждого потерпевшего, составляет 500 000 руб.

Согласно пункту 2 статьи 12 названного закона размер страховой выплаты за причинение вреда здоровью потерпевшего определяется в соответствии с нормативами и в порядке, которые установлены Правительством Российской Федерации, в зависимости от характера и степени повреждения здоровья потерпевшего в пределах страховой суммы, указанной в подпункте «а» статьи 7 данного закона.

Правилами расчёта суммы страхового возмещения при причинении вреда здоровью потерпевшего, утверждёнными постановлением Правительства Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 1164, установлен порядок определения суммы страхового возмещения путём умножения предусмотренной законом страховой суммы на выраженные в процентах нормативы, установленные исходя из характера и степени повреждения здоровья.

Поскольку при повреждении здоровья размер страхового возмещения не связан с какими-либо конкретными материальными убытками и определяется лишь характером и степенью повреждения здоровья потерпевшего в порядке, установленном названным выше нормативным актом, исходя из установленной законом страховой суммы, постольку такая сумма является страховым возмещением по каждому договору ОСАГО, в отношении которого страховой случай наступил.

Дополнительные расходы в виде конкретных материальных убытков возмещаются солидарно.

То обстоятельство, что ответственность владельцев транспортных средств застрахована в одной страховой компании, правого значения для определения размера страхового возмещения по каждому из договоров ОСАГО не имеет.»

Андрей Давыдов

В соответствии с ч.1 ст.208 ГПК РФ «по заявлению взыскателя или должника суд, рассмотревший дело, может произвести индексацию взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда.»

Однако, эта процессуальная норма, предназначенная для защиты имущественных прав сторон судебного разбирательства в условиях галопирующей инфляции, после стабилизации потребительских цен в стране оказалась фактически недействующей.

Так, в 2005 году законодатель прекратил действие Закона РСФСР № 1799-1 от 24 октября 1991 года «Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР», который устанавливал порядок индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР в связи с ростом цен на потребительские товары и услуги.

Это обстоятельство и послужило главным предлогом для формирования отказной судебной практики по рассмотрению требований об индексации присужденных сумм.

И вот, Конституционный Суд РФ принял 23 июля 2018 года постановление № 35-П, которым фактически признал неконституционной судебную практику об отказе в удовлетворении требований об индексации присужденных сумм по мотиву отсутствия легального механизма такой индексации.

Более того, Конституционный Суд РФ постановил, что «впредь до внесения в действующее правовое регулирование изменений, вытекающих из настоящего Постановления, судам в целях реализации части первой статьи 208 ГПК Российской Федерации надлежит использовать в качестве критерия осуществления предусмотренной ею индексации утверждаемый Федеральной службой государственной статистики индекс потребительских цен, являющийся официальной статистической информацией, характеризующей инфляционные процессы в стране и публикуемой на официальном сайте Федеральной службы государственной статистики в сети Интернет.»

Графика с сайта Росстата

Принятое Конституционным Судом РФ постановление, безусловно, является очередным звеном создания в стране системы правосудия, ориентированной на защиту прав граждан и, в особенности, их малообеспеченной категории, что наиболее подвержена инфляционным рискам.    

Так, например, Конституционный Суд РФ указывает, что «компенсировать влияние инфляции на имущественные правоотношения, складывающиеся между взыскателем и должником, своевременно не исполнившим обязательства, возложенные на него судебным решением, призвана индексация взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда, имеющая целью восстановление покупательной способности причитающихся взыскателю по решению суда денежных средств, утраченной ввиду инфляции в период исполнения должником данного решения, без чего ставилось бы под сомнение само право взыскателя на судебную защиту, означающее возможность не только обратиться в суд, но и получить не формальную, а реальную защиту нарушенных прав и свобод.»

Также стоит отметить, что Конституционный Суд РФ в своем постановлении определил правовую природу судебной индексации присужденных денежных сумм:

«Индексация присужденных денежных сумм как один из способов такой компенсации представляет собой предусмотренный процессуальным законодательством упрощенный порядок возмещения взыскателю финансовых потерь, вызванных несвоевременным исполнением должником решения суда, когда взысканные суммы обесцениваются в результате экономических явлений; при этом она не является мерой гражданско-правовой ответственности должника за ненадлежащее исполнение денежного обязательства, а представляет собой правовой механизм, позволяющий полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения в условиях инфляционных процессов.

…

Таким образом, индексация присужденных судом денежных сумм, не являясь по своей правовой природе санкцией, возлагаемой на должника за несвоевременное исполнение решения суда при наличии к тому соответствующих оснований, не предполагает использования гражданско-правовых механизмов, предусматривающих ответственность должника за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства (статьи 393, 394 и 395 ГК Российской Федерации).»

И все бы ничего, но, постановление Конституционного Суда РФ трудно назвать актуальным применительно к учету текущих темпов экономической инфляции в стране.

Действительно, в 2017 году в России зафиксирована рекордно минимальная инфляция – всего на уровне 2,5%, которая в 2018 году по оценкам специалистов не превысит 4%.  

Однако, учитывая заметный рост в 2016 году практики Верховного Суда РФ по рассмотрению гражданских дел по ст.208 ГПК РФ, нетрудно заключить, что принятое Конституционным Судом РФ постановление является «эхом» девальвационного скачка конца 2014 года, который может повториться уже к концу 2018 года.

Андрей Давыдов

Опубликован Обзор Верховного суда РФ практики рассмотрения судами дел, связанных с применением глав 26.2 и 26.5 Налогового Кодека РФ в отношении субъектов малого и среднего предпринимательства, утвержденный Президиумом Верховного суда РФ 04.07.2018 года.

В частности, Верховный суд РФ обратил внимание на следующие вопросы:

• Сам по себе факт взаимозависимости налогоплательщика и его контрагентов не является основанием для консолидации их доходов и для вывода об утрате права на применение упрощенной системы налогообложения данными лицами, если каждый из налогоплательщиков осуществляет самостоятельную хозяйственную деятельность.
• В целях определения права на применение упрощенной системы налогообложения в соответствии с пунктом 4 статьи 346.13 Налогового кодекса, по общему правилу, учитывается реально полученный налогоплательщиком доход, а не причитающиеся ему суммы (дебиторская задолженность).
• Индивидуальные предприниматели наравне с организациями утрачивают право на применение упрощенной системы налогообложения в случае превышения предельного размера остаточной стоимости основных средств.
• Денежные средства, поступающие товариществу собственников жилья от его членов в качестве оплаты коммунальных услуг, не признаются налогооблагаемым доходом при условии их перечисления в том же размере поставщикам коммунальных ресурсов.
• Денежные средства, поступившие налогоплательщику в качестве обеспечения исполнения обязательства, учитываются при определении налоговой базы по упрощенной системе налогообложения, если они выполняют функцию аванса.
• Налоговая ставка 0 процентов по упрощенной и патентной системам налогообложения, предусмотренная для впервые зарегистрированных индивидуальных предпринимателей, распространяется в том числе на граждан, ранее прекративших статус индивидуального предпринимателя и окончивших ведение предпринимательской деятельности, но решивших (ее) возобновить.
• Утрата налогоплательщиком права на применение патентной системы налогообложения не влечет одновременную утрату им права на применение упрощенной системы налогообложения.
• Выдача патента с нарушением срока после заявленной налогоплательщиком даты начала применения данного специального налогового режима может влечь изменение периода действия патента и соответствующий перенос сроков уплаты налога в рамках патентной системы налогообложения.

Андрей Давыдов

Опубликовано определение Верховного суда РФ от 22 мая 2018 г. № 78-КГ18-18, которое ставит точку в дискуссии о возможности прекращения договора страхования банковского заемщика от несчастного случая при досрочном погашении ссудной задолженности.

По мнению истицы, по условиям договора страхования страховая сумма уменьшается по мере погашения задолженности по кредитному договору и равняется 100% задолженности застрахованного лица, но не более страховой суммы на дату заключения договора страхования. Поскольку с момента погашения задолженности по кредитному договору страховая сумма равна нулю, то у страховщика с этого момента фактически прекратилась обязанность по осуществлению страховой выплаты при наступлении страхового случая.

Однако, суды первой и апелляционной инстанции не согласились с такой позицией и указали, что:

• во-первых, досрочное погашение кредита не упоминается в пункте 1 статьи 958 Гражданского кодекса РФ в качестве обстоятельства для досрочного прекращения договора страхования, в связи с наступлением которого у страховщика имеется право только на часть страховой премии пропорционально времени, в течение которого действовало страхование;
• во-вторых, досрочное погашение кредита не свидетельствует о том, что возможность наступления страхового случая (причинения вреда жизни заемщика) отпала, и существование страхового риска (риска причинения вреда жизни заемщика) прекратилось по обстоятельствам иным, чем страховой случай.

Верховный суд РФ встал на сторону истицы, указав в своем определении на следующее:

• страхование от несчастных случаев представляет собой отношения по защите имущественных интересов физических лиц, связанных с причинением вреда их здоровью, а также с их смертью в результате несчастного случая или болезни. Защита указанных имущественных интересов осуществляется путем выплаты страховщиком страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам обусловленной договором страхования суммы (страховой суммы) при наступлении предусмотренного договором страхового случая и возможна только при наличии у страховщика такой обязанности.
• под обстоятельствами иными, чем страховой случай, при которых после вступления в силу договора страхования возможность наступления страхового случая отпала и существование страхового риска прекратилось, в данном случае подразумеваются обстоятельства, приводящие к прерыванию отношений по защите имущественных интересов истицы, связанных с причинением вреда ее здоровью, а также с ее смертью в результате несчастного случая, что лишает всякого смысла страхование от несчастных случаев, по которому невозможна выплата страхового возмещения и, следовательно, приводит к досрочному прекращению договора страхования.

Говоря проще, Верховный суд РФ фактически согласился с мнением истицы, что договор страхования является способом обеспечения исполнения заемщиком обязанностей по кредитному договору с банком. А раз ссудная задолженность полностью погашена, то и договор страхования подлежит прекращению – с обязанностью страховщика вернуть часть страховой премии пропорционально времени, в течение которого действовало страхование.

Очевидно, определение Верховного суда РФ, принятое в пользу граждан-потребителей банковских и страховых услуг, направлено на пресечение практики неосновательного обогащения страховщиков.