Андрей Давыдов

Верховный Суд РФ признал право субъектов РФ устанавливать административные штрафы за  размещение транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями, а также на детских и спортивных площадках.

Соответствующее разъяснение содержится в п.56 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ № 3 за 2021 год.

УТВЕРЖДЕН

Президиумом Верховного Суда

Российской Федерации

10 ноября 2021 г.

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ

ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

№ 3 (2021)

56. Субъект Российской Федерации вправе устанавливать административную ответственность за нарушение нормативных правовых актов органов местного самоуправления, предусматривающих запрет на размещение транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями, а также на детских и спортивных площадках.

Решением уполномоченного органа местного самоуправления были утверждены Правила благоустройства территории города (далее – Правила благоустройства).

Согласно ч. 1 ст. 23 Правил благоустройства в целях обеспечения сохранности покрытия дорог и тротуаров, искусственных сооружений и других объектов благоустройства города запрещается: размещение транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями (п. 8), размещение транспортных средств на детских и спортивных площадках (п. 9).

Субъектом Российской Федерации принят Закон, которым утвержден Кодекс об административных правонарушениях данного субъекта (далее – Закон).

В соответствии с ч. 1 ст. 2.6 Закона размещение транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями, на детских, игровых и спортивных площадках, если данные действия запрещены нормативными правовыми актами органов местного самоуправления, влечет наложение административного штрафа.

Заявитель обратился в суд с административным иском о признании недействующими ч.1 ст.2.6 Закона, а также пп.8 и 9 ч.1 ст.23 Правил благоустройства, ссылаясь на то, что они противоречат нормативным правовым актам, обладающим большей юридической силой.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении административного искового заявления отказано.

При этом суд исходил из того, что оспариваемые акты приняты административными ответчиками в пределах их компетенции, в надлежащей форме, с соблюдением процедуры принятия и правил введения в действие.

Суд также пришел к выводу о том, что диспозиция ч.1 ст.2.6 Закона содержит описание конкретных противоправных действий (бездействия), исключающих совпадение признаков объективной стороны предусмотренного ею состава административного правонарушения с составами административных правонарушений, ответственность за совершение которых установлена КоАП РФ; в оспариваемой норме права слова «если данные действия запрещены нормативными правовыми актами органов местного самоуправления» относятся к гипотезе нормы и ставят возможность привлечения к ответственности в зависимость от наличия на территории конкретного муниципального образования соответствующих запретов, что не противоречит принципу равенства лиц, совершивших административные правонарушения, перед законом, закрепленному в ч.1 ст.1.4 КоАП РФ.

Кроме того, суд указал, что органы местного самоуправления в правилах благоустройства соответствующих муниципальных образований вправе регулировать вопросы, связанные с установлением запретов на размещение транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями, а также на детских и спортивных площадках.

Апелляционным определением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, решение суда в части отказа в удовлетворении заявленных требований об оспаривании ч.1 ст.2.6 Закона отменено и принято новое решение о признании данной нормы не действующей с момента вступления решения суда в законную силу.

Суд апелляционной инстанции, с выводами которого согласился кассационный суд, исходил из того, что в оспариваемой норме признаки объективной стороны административного правонарушения четко не сформулированы, отсылка к правовым актам муниципальных образований влечет правовую неопределенность при решении вопроса об отнесении конкретных действий (бездействия) к составу административного правонарушения; данное предписание не отвечает требованиям ясности и недвусмысленности, допускает привлечение к административной ответственности без указания на конкретные правила органов местного самоуправления.

Также судами отмечено противоречие оспариваемой нормы ч.1 ст.1.4 КоАП РФ, поскольку на территории одного субъекта Российской Федерации органами местного самоуправления могут быть приняты взаимоисключающие муниципальные правовые акты.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации не согласилась с приведенными выводами судов апелляционной и кассационной инстанций.

Законодательство об административных правонарушениях состоит из Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и принимаемых в соответствии с ним законов субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях (ст.1.1 КоАП РФ).

К ведению субъектов Российской Федерации в области законодательства об административных правонарушениях относится установление законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях административной ответственности за нарушение законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации, нормативных правовых актов органов местного самоуправления (п.1 ч.1 ст.1.3-1 КоАП РФ).

Следовательно, субъект Российской Федерации вправе установить административную ответственность за нарушение тех правил и норм, которые предусмотрены нормативными правовыми актами этого субъекта Российской Федерации, нормативными правовыми актами органов местного самоуправления, путем указания в диспозиции нормы конкретных противоправных действий, исключающих совпадение признаков объективной стороны состава административного правонарушения, установленного законом субъекта Российской Федерации, с признаками объективной стороны состава административного правонарушения, ответственность за совершение которого предусмотрена КоАП РФ.

Согласно п.1 ст.1.1 Закона административная ответственность введена им за нарушение законов и иных нормативных правовых актов субъекта Российской Федерации, нормативных правовых актов органов местного самоуправления муниципальных образований указанного субъекта Российской Федерации.

Из содержания ст.2.6 названного закона, включенной в гл.2, объединяющую административные правонарушения в области благоустройства, усматривается, что она состоит из диспозиции («размещение транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями, на детских, игровых и спортивных площадках»), гипотезы («если данные действия запрещены нормативными правовыми актами органов местного самоуправления») и санкции («влечет наложение административного штрафа на граждан в размере пяти тысяч рублей, на должностных лиц – десяти тысяч рублей, на юридических лиц – десяти тысяч рублей»).

Диспозиция оспариваемой нормы носит определенный, конкретный характер, определяет в том числе и объективную сторону правонарушения, выражающегося в конкретном действии – размещении транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями, на детских, игровых и спортивных площадках.

Таким образом, ч.1 ст. 2.6 Закона определяет объективную сторону и объект правонарушения, не содержит неоднозначных формулировок и терминов, свидетельствующих о правовой неопределенности.

Правила благоустройства территории муниципального образования утверждаются представительным органом соответствующего муниципального образования, могут регулировать вопросы содержания территорий общего пользования и порядка пользования такими территориями, организации озеленения территории муниципального образования, включая порядок создания, содержания, восстановления и охраны расположенных в границах населенных пунктов газонов, цветников и иных территорий, занятых травянистыми растениями, размещения и содержания детских и спортивных площадок, площадок для выгула животных, парковок (парковочных мест), малых архитектурных форм (ч.1, пп. 1, 5 и 7 ч.2 ст.45-1 Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»).

Верховный Суд Российской Федерации в п.17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 июня 2019 г. № 20 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» разъяснил, что, если остановка или стоянка транспортного средства была осуществлена на территориях, на которые не распространяется действие раздела 12 Правил дорожного движения Российской Федерации (например, газон, детская площадка, иные объекты благоустройства), такие действия квалификации по ст.12.19 КоАП РФ (нарушение правил остановки или стоянки транспортных средств) не подлежат.

Административная ответственность за указанные нарушения может быть установлена законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях.

При таких обстоятельствах с учетом положения п. 1 ч. 1 ст. 1.31 КоАП РФ субъект Российской Федерации был вправе установить административную ответственность за нарушение нормативных правовых актов органов местного самоуправления, предусматривающих запрет на размещение транспортных средств на газонах, участках с зелеными насаждениями, а также на детских и спортивных площадках.

Следовательно, муниципальные правовые акты органов местного самоуправления, в которые включены подобные запреты, и ч.1 ст. .6 Закона, содержащая в том числе отсылку к указанным муниципальным актам, не противоречат законодательству, имеющему большую юридическую силу.

С учетом характера допущенного судами апелляционной и кассационной инстанций существенного нарушения норм материального права принятые ими судебные акты подлежат отмене.

Определение № 87-КАД21-1-К2

Андрей Давыдов

Формирование уважительного отношения к закону и суду в силу ст.2 АПК РФ является одной из задач судопроизводства в арбитражных судах.

Применение этой нормы актуально, прежде всего, для самых активных участников судопроизводства - сторон дела (ст.40 АПК РФ), которые в силу ч.2 и ч.3 ст.41 АПК РФ должны добросовестно пользоваться своими процессуальными правами и нести возложенные на них процессуальные обязанности под страхом наступления для них предусмотренных АПК РФ неблагоприятных последствий.

Одним из таких последствий действующий АПК РФ предусматривает наложение судебного штрафа на участвующих в деле лиц за проявленное ими неуважение к арбитражному суду (ч.5 ст.119 АПК РФ).

Таким образом, недобросовестное процессуальное поведение участвующего в деле лица является основанием для наложения на него судебного штрафа за проявленное им неуважение к арбитражному суду.

Этот вывод подтверждается мнением 9 Арбитражного апелляционного суда в разделе 1 Справки по обобщению судебной практики наложения судебных штрафов в соответствии с главой 11 АПК РФ от 06.12.2010.

Судебный штраф (в т.ч. за неуважение к арбитражному суду) является мерой принуждения самим арбитражным судом виновника к публично-правовой ответственности за нарушение им требований АПК РФ к добросовестному процессуальному поведению.

К процессуальным особенностям рассмотрения арбитражным судом вопроса о наложении судебного штрафа за неуважение к суду согласно действующим нормам главы 11 АПК РФ можно отнести следующее:

• арбитражный суд возбуждает, проводит и завершает процессуальное рассмотрение вопроса о наложении судебного штрафа по собственной инициативе и усмотрению (ч.5 ст.119 АПК РФ), что не исключает в качестве повода для начала рассмотрения вопроса поступление об этом заявления заинтересованного лица
• рассмотрение арбитражным судом вопроса о наложении судебного штрафа за неуважение к суду производится по правилам, которые исключают наличие самого спора (в деле о банкротстве – «обособленного спора») и его сторон, а, следовательно, соблюдение принципов АПК РФ о состязательности (ст.9) и равноправии (ст.8) сторон.

Отсутствие спора (а в деле о банкротстве - «обособленного спора») и, следовательно, его сторон применительно к рассмотрению арбитражным судом по действующим нормам главы 11 АПК РФ заявления заинтересованного лица о наложении на предполагаемого виновника судебного штрафа подтверждается, в частности:

• отсутствием госпошлины за обращение заинтересованного лица в арбитражный суд с заявлением о наложении судебного штрафа на предполагаемого виновника (виновников)
• процессуальной невозможностью для заинтересованного лица обжаловать определение арбитражного суда об отказе в наложении судебного штрафа на предполагаемого виновника – см. раздел V Справки по обобщению судебной практики наложения судебных штрафов в соответствии с главой 11 АПК РФ, утв. 9 Арбитражным апелляционным судом 03 апреля 2014 года (при этом, согласно п.п.9 п.15 постановления пленума Верховного Суда РФ от 22 июня 2012 года № 35 решения по «обособленному спору» в деле о банкротстве могут быть обжалованы заявителем в апелляционном, кассационном и надзорном порядке, а также по вновь открывшимся обстоятельствам)
• взысканием судебного штрафа с виновника в доход федерального бюджета, а не в пользу суда и, тем более, не в пользу заинтересованного лица (ч.7 ст.119 АПК РФ)
• вторым абзацем п.1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», согласно которому «принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу (например, решение суда первой инстанции, определение о прекращении производства по делу или об оставлении заявления без рассмотрения, судебный акт суда апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, которым завершено производство по делу на соответствующей стадии процесса).»

• п.13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», согласно которому «разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства. Разумность судебных издержек на оплату услуг представителя не может быть  обоснована известностью представителя лица, участвующего в деле.»

Как видим, действующие правила главы 11 АПК РФ о рассмотрении арбитражным судом вопроса о наложении судебного штрафа за неуважение к суду, в т.ч. по заявлению заинтересованного лица, в силу отсутствия спора и его сторон исключают саму возможность распределения судебных расходов согласно ч.1 ст.110 АПК РФ.

Следовательно, судебные издержки (ст.106 АПК РФ) привлекаемого к ответственности за неуважение к суду лица несет само это лицо.

Андрей Давыдов

Опубликован и вступил в силу Закон города Москвы от 01.04.2020 г. № 6 о мерах по обеспечению общественного порядка в период действия режима повышенной готовности (согласно указу Президента РФ такой режим будет действовать до 30 апреля 2020 года).

Как следует из содержания Закона, основной силой обеспечения порядка в городе станут общественные пункты охраны порядка (ОПОП), которые формируются в г.Москва из представителей органов государственной власти и органов местного самоуправления, представителей органов территориального общественного самоуправления, предприятий и организаций, общественных и иных объединений, в том числе народных дружин, товариществ собственников жилья, жилищных и жилищно-строительных кооперативов, расположенных на территориях, закрепленных за общественными пунктами охраны порядка, а также из жителей города Москвы.

Именно члены ОПОП будут осуществлять патрулирование закрепленной за ним территории в г.Москве для выявления фактов правонарушений, а именно и прежде всего - правил поведения граждан, должностных лиц и организаций, установленных актуальной редакцией указа мэра г.Москвы от 5 марта 2020 года № 12-УМ «О введении режима повышенной готовности». 

Правда, сами члены ОПОП не будут самостоятельно пресекать выявленные правонарушения, поскольку их полномочия ограничены. Так, члены ОПОП могут только:

• фиксировать факты правонарушений и сообщать о них в общественные пункты охраны порядка и должностным лицам органов государственной власти и местного самоуправления;
• требовать от граждан прекращения нарушения правопорядка, предъявляя при этом свои удостоверения;
• оказывать сотрудникам органов внутренних дел и другим должностным лицам государственных органов и органов местного самоуправления содействие в пресечении правонарушений.

Привлечение же нарушителей режима повышенной готовности на территории города Москвы к административной ответственности будет осуществляться должностными лицами органов внутренних дел (полиции, в том числе полиции на транспорте).

В качестве мер «воздействия» на нарушителей федеральных требований и московского режима повышенной готовности предусмотрены административные штрафы и задержание транспортных средств нарушителей согласно нижеследующему.

Статья 2. О внесении изменений в Закон города Москвы от 21 ноября 2007 года № 45 «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях»

1. Дополнить статьей 3.18.1 следующего содержания:

«Статья 3.18.1. Нарушение требований нормативных правовых актов города Москвы, направленных на введение и обеспечение режима повышенной готовности на территории города Москвы

1. Неисполнение требований о временной приостановке проведения мероприятий с очным присутствием граждан, а также работы объектов розничной торговли, организаций (предприятий) общественного питания, оказания услуг с посещением гражданами таких объектов, организаций (предприятий), если эти действия (бездействие) не содержат уголовно наказуемого деяния или не влекут административной ответственности в соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, -

влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от тридцати тысяч до сорока тысяч рублей; на юридических лиц – от двухсот тысяч до трехсот тысяч рублей.

2. Невыполнение гражданами требований нормативных правовых актов города Москвы, направленных на введение и обеспечение режима повышенной готовности на территории города Москвы, в том числе необеспечение режима самоизоляции, если эти действия (бездействие) не содержат уголовно наказуемого деяния или не влекут административной ответственности в соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, -

влечет наложение административного штрафа на граждан в размере четырех тысяч рублей.

3. Повторное совершение административного правонарушения, предусмотренного частями 1 и 2 настоящей статьи, -

влечет наложение административного штрафа на граждан в размере пяти тысяч рублей; на должностных лиц - от сорока тысяч до пятидесяти тысяч рублей; на юридических лиц - от трехсот тысяч до пятисот тысяч рублей.

4. Совершение административного правонарушения, предусмотренного частью 2 настоящей статьи, с использованием транспортного средства -

влечет наложение административного штрафа на граждан в размере пяти тысяч рублей.».

Необходимо отметить, что борьба с нарушителями режима повышенной готовности на территории города Москвы может вестись с применением высокотехнологичных мер, а именно путем фиксации административных правонарушений посредством технологий электронного мониторинга местоположения гражданина в определенной геолокации с использованием системы городского видеонаблюдения, технических устройств и программного обеспечения.

В отношении транспортных средств, использовавшихся при нарушении режима повышенной готовности на территории города Москвы, может применяться задержание транспортного средства в порядке, установленном частями 4-8, 10-12 статьи 27.13 КоАП РФ.

В этом случае решение о задержании транспортного средства, прекращении указанного задержания или возврате транспортного средства принимается должностными лицами, уполномоченными составлять протоколы об административных правонарушениях, указанных в части 1 статьи 27.13 КоАП РФ.

Перемещение транспортных средств на специализированную стоянку, их хранение и возврат владельцам, представителям владельцев или лицам, имеющим при себе документы, необходимые для управления данными транспортными средствами, осуществляются учреждением уполномоченного органа исполнительной власти города Москвы в области транспорта в порядке, установленном законом города Москвы от 11 июля 2012 года № 42 «О порядке перемещения транспортных средств на специализированную стоянку, их хранения, оплаты стоимости перемещения и хранения, возврата транспортных средств в городе Москве».

#ОставайтесьДома

Андрей Давыдов

Объявлено, что очередная реформа арбитражного и гражданского процессов (теперь - по федеральному закону № 451-фз от 28.11.2018 года) нацелена на повышение качества отправления правосудия, в т.ч. путем предъявления к представителям сторон профессионального ценза для участия в судебном производстве.

И, правда, только наличие высшего юридического образования позволяет представителю участвующего в деле лица более-менее профессионально подойти к исполнению обязанностей по сбору, представлению суду и исследованию доказательств, без чего немыслимо правильное рассмотрение дела.

В арбитражном и гражданском процессах суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. При этом, по общему правилу, доказательство признается судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности.

Таким образом, проверка достоверности доказательств является важнейшей частью судебного процесса, которая непосредственно определяет сроки рассмотрения дела и может влечь для участвующих в деле лиц и их представителей последствия (п.2 и п.3 ст.41 АПК РФ и ст.35 ГПК РФ).

Однако, сегодня процессуальное законодательство не устанавливает никаких внятных последствий за представление суду недостоверного (т.е. сфальсифицированного) доказательства. Например, АПК РФ и ГПК РФ даже не содержат формальную ссылку на ч.1 ст.303 УК РФ, которая, по мнению многих специалистов из правоохранительных органов и экспертных сообществ, имеет ряд существенных правоприменительных сложностей.

Как результат, в большинстве случаев, установив факт фальсификации доказательства в арбитражном и гражданском процессе, суд ограничивается исключением его из числа доказательств по делу – и то, лишь на основании заявления процессуального оппонента (см., например, ч.1 ст.161 АПК РФ).

При этом, недобросовестные участники судебного дела и их представители, как правило, не несут бремя неблагоприятных последствий представления суду сфальсифицированного доказательства.

О том, что вышеуказанная проблема существует, например, косвенно свидетельствует дополнение законодателем в 2016 году АПК РФ статьей 188.1, предусматривающей право суда вынести частное определение в отношении адвокатов и других субъектов профессиональной деятельности при выявлении в ходе рассмотрения дела случаев, требующих устранения нарушения законодательства Российской Федерации. 

Однако, высокая загруженность судей явно не позволяет им активно задействовать этот процессуальный инструмент в борьбе с фальсификацией доказательств по делу. Да, и сама эффективность института частного определения в нынешних реалиях является сомнительной.

Представляется, что наиболее эффективными средствами борьбы с фальсификацией доказательств в арбитражном и гражданском процессах могут стать процессуальные институты:

• судебный штраф за представление суду недостоверного доказательства
• дисквалификация судебного представителя.

Поясним, о чем речь.

Штраф за представление суду недостоверного (сфальсифицированного) доказательства – это разновидность судебных (процессуальных) штрафов, известных как в АПК РФ, так и в ГПК РФ, который должен стать одним из «неблагоприятных последствий» для судебного представителя, настаивавшего на достоверности представленного суду сфальсифицированного доказательства.

Иными словами, борьба с фальсификацией доказательств окажется эффективной, если суд будет обязан наложить такой штраф в случае, если судебный представитель заявил возражения относительно исключения из числа доказательств по делу, но проверка подтвердила обоснованность заявления процессуального оппонента о фальсификации доказательства (ст.161 АПК РФ и ст.186 ГПК РФ).

При этом, во избежание процессуальных злоупотреблений, такой штраф должен налагаться судом на всех (каждого) судебных представителей участвующего в деле лица независимо от того, кто именно из них возражал против исключения из числа доказательств, а равно независимо от того, кто именно (из судебных представителей, их доверитель или любое иное лицо) представил суду недостоверное доказательство.

Разумеется, налагаемый судом штраф не заменяет меру уголовной ответственности за фальсификацию доказательств по ст.303 УК РФ, для чего рассматривающий дело суд должен быть обязан направить материал в соответствующий компетентный орган для принятия процессуального решения.

Более того, Судебный департамент при Верховном суде РФ вполне мог бы вести открытый для бесплатного публичного доступа федеральный реестр оштрафованных и дисквалифицированных за фальсификацию доказательств граждан (выступавших судебными представителями), что позволило бы:

• во-первых, поставить на «профилактический учет» проштрафившихся представителей в судах, помогая всем участвующим в деле лицам и самим судам заблаговременно проверять деловую репутацию граждан, желающих выступить представителем в судебном процессе
• во-вторых, установить для рецидивистов административную дисквалификацию (ст.3.11 КоАП РФ) - обоснованное (числом ранее наложенных штрафов) ограничение судом по заявлению прокурора на определенный срок право быть представителем граждан и организаций в судебных делах.

Представляется, что реализация предложенных мер борьбы с фальсификацией доказательств в арбитражных судах и судах общей юрисдикции может иметь весьма полезные для отечественного правосудия «бонусы»: повышение профессионального качества юридической помощи гражданам и организациям, сокращение судебной волокиты и издержек, укрепление института состязательности судебного процесса, повышение доверия к отечественной судебной системе и т.п.

Андрей Давыдов

Годовой Отчет РСА за 2017 год содержит данные страховой статистики о количестве ДТП и пострадавших, которым причинен вред жизни или здоровью.

Так, число пострадавших, жизни или здоровью которых причинен вред в ДТП, уменьшилось с 241,4 тыс. в 2016 году до 234,5 тыс. в 2017 году или на 2,9% (число раненых – на 2,6%, число погибших в ДТП – на 6%).

По данным РСА за 9 месяцев 2018 года выплаты по ОСАГО для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших в ДТП существенно выросли и достигли 4,6 млрд рублей, в том числе 1,7 млрд по летальным исходам.

Тренд на увеличение динамики выплат по ОСАГО для возмещения вреда жизни и здоровью «поддержали» и госорганы, например:

• в определении Верховного Суда РФ по гражданскому делу № 9-КГ18-9 от 10 июля 2018 года подчеркивается, что причинение вреда третьему лицу в результате взаимодействия источников повышенной опасности влечёт наступление страхового случая по каждому заключённому их владельцами договору обязательного страхования гражданской ответственности (ОСАГО) и страховая выплата должна быть произведена по каждому из этих договоров – даже если страховщик по всем полисам ОСАГО один и тот же;
• в конце января 2019 года ЦБ поддержал предложение Минфина увеличить лимит выплаты по ОСАГО для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших с 500 тыс рублей до 2 млн рублей.

Таким образом, к началу 2019 года в ОСАГО назрела очередная комплексная проблема - увеличение убыточности по выплатам для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших при недостаточности для этого страхового лимита в существующем масштабе цен и очевидной угрозе социального недовольства из-за подорожания ОСАГО.

И пока ЦБ выбирает подходящий из известных ему способов разрешения образовавшейся проблемы в ОСАГО, будет оправданным посмотреть на вопрос шире.

Так, согласно статистике ГИБДД «каждое четвертое ДТП (с пострадавшими) – это наезд на пешехода. В крупных городах до половины всех ДТП – наезды на пешеходов, из них на пешеходных переходах в городах происходит каждый ТРЕТИЙ наезд на пешехода, в том числе по вине водителей - в 86% случаев.»

По мнению «Союза пешеходов», «проблемы попавших в ДТП пешеходов, а также водителей и пассажиров не заканчиваются после доставки их в больницу. Наибольшее количество обращений в «Союз пешеходов» связано с затруднениями в изыскании средств на лечение, затем с компенсацией затрат на лечение, и проблемой справедливого наказания виновника аварии. На каждом из перечисленных этапов от пострадавшего и его родственников требуются серьезные усилия и определенные юридические и экономические познания.» 

Получается, что главная причина претензий к системе ОСАГО по выплатам для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших – это затруднительность получения от виновного водителя компенсации травмированными в ДТП пешеходами (или их родственниками).

И, действительно, действующее государственное регулирование не стимулирует виновных в ДТП водителей компенсировать пострадавшим вред жизни и здоровью.

Так, согласно п.6 ч.1 ст.4.2 КоАП РФ добровольное возмещение лицом, совершившим административное правонарушение, причиненного ущерба или добровольное устранение причиненного вреда является обстоятельством, смягчающим административную ответственность. Однако, такое «смягчение» не является установленной законом гарантией применения судом к виновному водителю административного наказания в виде штрафа вместо лишения права на управление транспортными средствами, как это предусмотрено ст.12.24 КоАП РФ.

Судебная практика по ст.12.24 КоАП в целом указывает на лояльность судов к виновным в ДТП водителям, но не объясняет ее причин и изумляет прецедентами:

Статистические данные рассмотрения судами дел по ст.264 УК РФ и вовсе пока отсутствуют.

Таким образом, сопоставление вышеприведенных статистических данных РСА и данных судебной статистики указывает на существование в России «теневого» механизма урегулирования виновными водителями вреда жизни и здоровью пострадавших в ДТП, годовой оборот которого можно оценить примерно в 15-20 млрд рублей.

Отсутствие правовой определенности у виновных водителей относительно судебного вердикта даже при наличии смягчающего обстоятельства по ст.12.24 КоАП РФ имеет очевидный коррупциогенный риск, который априори увеличивает сумму теневого оборота.

При таких обстоятельствах кажется странным, что государство до сих пор не озаботилось внедрением «процессуального платежного сервиса» в КоАП РФ вообще и применительно к ст.12.24 КоАП РФ в частности – ведь, кроме содействия водителям, пострадавшим и страховщикам ОСАГО это позволяет дополнительно пополнять бюджет за счет взимания не менее 100 тысяч административных штрафов в год только лишь по ст.12.24 КоАП РФ.

Такой «процессуальный платежный сервис» может быть внедрен в КоАП РФ с учетом особенностей административного производства и законодательного прецедента ст.28.1 УК РФ, а именно путем дополнения ст.4.7 КоАП РФ пунктом 1.1. следующего содержания:

«1.1. Судья, рассматривая дело об административном правонарушении, при отсутствии спора о возмещении вреда жизни и здоровью, а также имуществу потерпевшего обязан назначить наказание по низшему пределу, установленному санкцией соответствующей статьи.»

Предлагаемая законодательная новелла направлена на изменение «карательной» модели действующего административного производства в сторону его гуманизации и фактически представляет из себя разновидность «сделки с правосудием», главной целью которой является гарантированное возмещение потерпевшим причиненного административным правонарушением вреда в его реальном размере.

Разумеется, это будет способствовать ЦБ и страховщикам сохранять ценообразование на ОСАГО в социально и экономически оправданных границах.

Андрей Давыдов

«Известия» инициировали очередной виток общественной дискуссии о реформе ОСАГО: согласно данным МВД России, «впервые за всю историю ОСАГО резкий спад заключения договоров был зафиксирован в 2015 году. Тогда, по данным ГИБДД, было выписано около 189 тыс. штрафов за это нарушение, в 2016 году этот показатель скакнул до 1,9 млн штрафов. По итогу прошлого года было уже выписано до 2,8 протоколов (+40%).»

Однако, указанные «Известиями» причины массового отказа автомобилистов от ОСАГО – дороговизна тарифа и низкое качество страховой услуги – являются, скорее, отражением более масштабного социально-экономического явления, а именно: ощутимое снижение уровня жизни отечественного «среднего класса» в 2015 году как раз после девальвационного валютного скачка в конце 2014 года.

В этом смысле само по себе «закручивание гаек», вроде предложения ужесточить штрафы за отсутствие полиса ОСАГО, очевидно, не может кардинально снизить число транспортных средств без ОСАГО с нынешних 3 млн штук – для выправления ситуации требуется адаптация всех участников рынка ОСАГО к новым экономическим условиям в стране.

И такой процесс адаптации идет !

Так, согласно данным ЦБ России и оценкам ведущих отечественных автостраховщиков за 2017 год:

• в 2017 году страховщики заключили на 8,3% больше договоров автокаско (3,9 млн против 3,6 млн договоров в 2016 году)
• рынок страхования автокаско перестал зависеть от рынка новых автомобилей
• тарифы на полисы классического автокаско имеют тенденцию к снижению
• страховщики научились оптимизировать расходы на урегулирование страхового возмещения по автокаско.

Все эти факторы указывают, что полис автокаско к началу 2018 года стал не только оптимальным по соотношению цена/качество, но и вполне доступным – прямая противоположность регулируемым государством условиям ОСАГО.

Иными словами, к началу 2018 года на отечественном рынке автострахования сложилась ситуация, когда защита имущественных прав законопослушных автомобилистов обеспечивается уже не ОСАГО, а полисом КАСКО, что, собственно, неуклонно и превращает полис ОСАГО во все менее востребованный «страховой продукт».

Однако, снижение экономической привлекательности полиса ОСАГО у автомобилистов – явление временное, обусловленное существующим качеством государственного регулирования, состоянием отечественной экономики и не означающее утраты ОСАГО своего главного социального предназначения: эффективное внесудебное возмещение вреда пострадавшим от источника повышенной опасности, коим является эксплуатация транспортного средства (ст.1079 Гражданского кодекса РФ).  

Следовательно, полис ОСАГО нужен государству – прежде всего, как механизм социально-экономической поддержки малообеспеченных граждан-автомобилистов. Ведь, именно они являются той стремительно увеличивающейся в последние три года категорией потребителей, которые отказываются от приобретения «страхового продукта» ОСАГО, не соответствующего предъявляемым к нему потребительским качествам.

В таких условиях задача государства как маркетолога - выпустить на рынок такой полис ОСАГО, условия которого бы соответствовали ожиданиям малообеспеченных граждан-автомобилистов и других участников правоотношений в сфере дорожного движения.

В этом значении от государства требуется реформа ОСАГО, предусматривающая:

1. выделение из этого обязательного вида страхования нового - вмененного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, рассчитанного на тех потребителей, кто способен оплачивать по рыночной цене качественную страховую услугу
2. признание существующего института ОСАГО социально значимым и, следовательно, требующим государственного субсидирования, для чего необходима федеральная госпрограмма, включающая:

• критерии участия водителя транспортного средства и автостраховщика в госпрограмме

• простые и доступные условия оформления, ценообразования, определения страховой суммы и порядка страхового возмещения (например, ввести «коробочный» полис ОСАГО)
• источники, размеры и региональное распределение госсубсидий на страховое возмещение среди участвующих в госпрограмме автостраховщиков
• организационные формы и критерии эффективности участия региональных органов власти в реализации госпрограммы.

Только при таких условиях, когда государство деньгами гарантирует минимальное («базовое») страховое покрытие рисков гражданской ответственности владельцев транспортных средств с поправкой на региональные особенности, можно реально воплощать на уровне всей Федерации идеи либерализации тарифов, повышения административных штрафов и других мер государственного принуждения к приобретению полиса ОСАГО. 

Андрей Давыдов

Мы уже рассказывали, что не всегда организации стоит расходовать свой уставный капитал и/или прибыль на приобретение основных средств - оптимизировать доходы и расходы при создании корпоративного автопарка поможет лизинг.

Вместе с тем, прежде, чем заключить договор лизинга транспортного средства, руководству организации следует обратить внимание на грамотное юридическое планирование такой финансовой операции. И отправной пункт в этом: кто ведет бухгалтерский (балансовый) учет купленного в лизинг автомобиля – лизингодатель или лизингополучатель?

Практика показывает, что лизинговые компании склонны к передаче автомобилей на баланс лизингополучателей, что позволяет: уменьшить договорную стоимость лизинга на сумму транспортного налога; упростить документооборот по административным штрафам, выписанными на основании данных средств автоматической фиксации нарушений ПДД; передать лизингополучателю функции страхователя по полисам КАСКО, ОСАГО и т.д.

В то же время, и лизингодателю, и лизингополучателю при принятии автомобиля на свой баланс необходим соответствующий юридический факт (факт хозяйственной жизни организации). Для применяющих упрощенную систему налогообложения (УСН) организаций таким фактом в соответствии с п.п.1 ч.3 ст.346.16 Налогового Кодекса РФ следует считать ввод транспортного средства в эксплуатацию, поскольку расходы на приобретение основных средств принимаются в налоговом учете именно с этого момента.

В настоящее время ввод лизингового автомобиля в эксплуатацию в качестве объекта основных средств оформляется, как правило, приказом руководителя организации, применяющей УСН. Такой приказ должен соответствовать требованиям, предъявляемым к первичным документам, и содержать решение вопросов использования автомобиля применительно к особенностям предмета деятельности, учетной политики, структуры и штата организации, в том числе: отнесение автомобиля к категории «основные средства»; обоснование выбора для автомобиля группы амортизации и метода амортизации; обеспечение надлежащей эксплуатации автомобиля и контроля за рациональностью перевозок.

При составлении проекта приказа о вводе лизингового автомобиля в эксплуатацию в качестве основного средства следует руководствоваться Положением по бухгалтерскому учету "Учет основных средств" ПБУ 6/01, утвержденным приказом Министерства финансов РФ от 30 марта 2001 года №26н, соответствующими нормами Налогового Кодекса РФ, ст.20 федерального закона «О безопасности дорожного движения» № 196-фз от 10 декабря 1995 года, другими законодательными и ведомственными актами.

В качестве иллюстрации приведем образец приказа организации о вводе в эксплуатацию лизингового автомобиля в качестве объекта основных средств:

ОБЩЕСТВО С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ «ТОРГОВЛЯ В КРЕДИТ»

г.Москва, 16 октября 2013 года

ПРИКАЗ № 17 О ВВОДЕ В ЭКСПЛУАТАЦИЮ ОБЪЕКТА ОСНОВНЫХ СРЕДСТВ

В связи с приобретением автомобиля в лизинг у ЗАО «Лизинговая Компания» (указать ОГРН) по договору № 1 от «15» октября 2013 года и на основании его п.6 об учете объекта лизинга на балансе ООО «Торговля в кредит» как лизингополучателя, а также в соответствии с приказом Министерства финансов РФ от 30 марта 2001 года № 26н «Об утверждении Положения по бухгалтерскому учету «Учет основных средств» ПБУ 6/01, приказываю:

1. ООО «Торговля в кредит» принять к бухгалтерскому учету в качестве основного средства автомобиль (указать: марку, модель, VIN и государственный регистрационный знак) первоначальной стоимостью при приобретении в лизинг в сумме 500 000 (Пятьсот тысяч) рублей, и ввести его в эксплуатацию в день подписания настоящего приказа исходя из следующего:

а) автомобиль предназначен для использования ООО «Торговля в кредит» при продаже товаров, а также для собственных управленческих нужд, включая перевозку:

• товаров от места закупки до места хранения и продажи;
• документации на товар;
• денежных средств, вырученных от продажи товаров, в том числе для их сдачи в банковское учреждение;

б) автомобиль предназначен для использования ООО «Торговля в кредит» в течение длительного времени свыше 12 месяцев - в течение не менее трех (3) лет со дня ввода его в эксплуатацию на основании настоящего приказа;

в) ООО «Торговля в кредит» не предполагает последующую перепродажу данного автомобиля в течение срока его полезного использования (амортизации);

г) автомобиль способен приносить ООО «Торговля в кредит» экономические выгоды (доход) в будущем, в том числе при его продаже по истечении срока его полезного использования (амортизации).

2. Руководствуясь письмом Государственного таможенного комитета РФ от 26 февраля 1997 года № 04-30/3515 «О классификации транспортных средств» и письмом УФНС РФ по г.Москве от 21 декабря 2011 г. № 16-15/123396@, а также учитывая объем двигателя автомобиля до 2,5 литров, на основании пункта 3 статьи 258 НК РФ отнести автомобиль к третьей амортизационной группе со сроком полезного использования в три (3) года с учетом срока лизинга.

3. Начисление амортизации осуществлять по установленному ООО «Торговля в кредит» в учетной политике для целей налогообложения линейному методу с 01 ноября 2013 года согласно ч.4 ст.259 НК РФ и в течение установленного срока его полезного использования без применения к основной норме амортизации специального коэффициента, предусмотренного ч.2 ст.259.3 Налогового Кодекса РФ.

4. Расходы ООО "Торговля в кредит" на приобретение автомобиля в сумме 130 000 (Сто тридцать тысяч) рублей согласно счету ЗАО «Лизинговая Компания» (указать ОГРН) №1 от "15" октября 2013 года, понесенные в период применения ООО "Торговля и кредит" упрощенной системы налогообложения согласно Уведомлению ИФНС №46 по г.Москве №11-12 от «01» октября 2006 года, на основании п.п.1 ч.3 ст.346.16 НК РФ принять к налоговому учету со дня ввода автомобиля в эксплуатацию.

5. Возложить на заместителя Генерального директора ООО «Торговля в кредит» Иванова И.И.: осуществление контроля за эксплуатацией (использованием), хранением и техническим обслуживанием автомобиля, выходом его с места стоянок и возвращения с линии; хранение ключей от замков зажигания (в том числе дубликатов); составление (ведение) путевых листов, их выдачу, передачу и сдачу; заправку автомобиля ГСМ; контроль за своевременностью и полнотой оплаты административных штрафов; представление интересов и защиту прав ООО «Торговля в кредит» в ГИБДД, судах и других государственных органах в связи с эксплуатацией автомобиля; решение иных вопросов по эксплуатации автомобиля; для чего ООО "Торговля в кредит" выдать Иванову И.И. соответствующую доверенность.

6. Контроль за обоснованностью и рациональностью перевозок автомобилем, а также за регистрацией ежемесячно оформляемых путевых листов в журнале регистрации путевых листов оставляю за собой.

Генеральный директор                                                                                              П.П.Петров