Андрей Давыдов

Годовой Отчет РСА за 2017 год содержит данные страховой статистики о количестве ДТП и пострадавших, которым причинен вред жизни или здоровью.

Так, число пострадавших, жизни или здоровью которых причинен вред в ДТП, уменьшилось с 241,4 тыс. в 2016 году до 234,5 тыс. в 2017 году или на 2,9% (число раненых – на 2,6%, число погибших в ДТП – на 6%).

По данным РСА за 9 месяцев 2018 года выплаты по ОСАГО для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших в ДТП существенно выросли и достигли 4,6 млрд рублей, в том числе 1,7 млрд по летальным исходам.

Тренд на увеличение динамики выплат по ОСАГО для возмещения вреда жизни и здоровью «поддержали» и госорганы, например:

• в определении Верховного Суда РФ по гражданскому делу № 9-КГ18-9 от 10 июля 2018 года подчеркивается, что причинение вреда третьему лицу в результате взаимодействия источников повышенной опасности влечёт наступление страхового случая по каждому заключённому их владельцами договору обязательного страхования гражданской ответственности (ОСАГО) и страховая выплата должна быть произведена по каждому из этих договоров – даже если страховщик по всем полисам ОСАГО один и тот же;
• в конце января 2019 года ЦБ поддержал предложение Минфина увеличить лимит выплаты по ОСАГО для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших с 500 тыс рублей до 2 млн рублей.

Таким образом, к началу 2019 года в ОСАГО назрела очередная комплексная проблема - увеличение убыточности по выплатам для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших при недостаточности для этого страхового лимита в существующем масштабе цен и очевидной угрозе социального недовольства из-за подорожания ОСАГО.

И пока ЦБ выбирает подходящий из известных ему способов разрешения образовавшейся проблемы в ОСАГО, будет оправданным посмотреть на вопрос шире.

Так, согласно статистике ГИБДД «каждое четвертое ДТП (с пострадавшими) – это наезд на пешехода. В крупных городах до половины всех ДТП – наезды на пешеходов, из них на пешеходных переходах в городах происходит каждый ТРЕТИЙ наезд на пешехода, в том числе по вине водителей - в 86% случаев.»

По мнению «Союза пешеходов», «проблемы попавших в ДТП пешеходов, а также водителей и пассажиров не заканчиваются после доставки их в больницу. Наибольшее количество обращений в «Союз пешеходов» связано с затруднениями в изыскании средств на лечение, затем с компенсацией затрат на лечение, и проблемой справедливого наказания виновника аварии. На каждом из перечисленных этапов от пострадавшего и его родственников требуются серьезные усилия и определенные юридические и экономические познания.» 

Получается, что главная причина претензий к системе ОСАГО по выплатам для возмещения вреда жизни и здоровью пострадавших – это затруднительность получения от виновного водителя компенсации травмированными в ДТП пешеходами (или их родственниками).

И, действительно, действующее государственное регулирование не стимулирует виновных в ДТП водителей компенсировать пострадавшим вред жизни и здоровью.

Так, согласно п.6 ч.1 ст.4.2 КоАП РФ добровольное возмещение лицом, совершившим административное правонарушение, причиненного ущерба или добровольное устранение причиненного вреда является обстоятельством, смягчающим административную ответственность. Однако, такое «смягчение» не является установленной законом гарантией применения судом к виновному водителю административного наказания в виде штрафа вместо лишения права на управление транспортными средствами, как это предусмотрено ст.12.24 КоАП РФ.

Судебная практика по ст.12.24 КоАП в целом указывает на лояльность судов к виновным в ДТП водителям, но не объясняет ее причин и изумляет прецедентами:

Статистические данные рассмотрения судами дел по ст.264 УК РФ и вовсе пока отсутствуют.

Таким образом, сопоставление вышеприведенных статистических данных РСА и данных судебной статистики указывает на существование в России «теневого» механизма урегулирования виновными водителями вреда жизни и здоровью пострадавших в ДТП, годовой оборот которого можно оценить примерно в 15-20 млрд рублей.

Отсутствие правовой определенности у виновных водителей относительно судебного вердикта даже при наличии смягчающего обстоятельства по ст.12.24 КоАП РФ имеет очевидный коррупциогенный риск, который априори увеличивает сумму теневого оборота.

При таких обстоятельствах кажется странным, что государство до сих пор не озаботилось внедрением «процессуального платежного сервиса» в КоАП РФ вообще и применительно к ст.12.24 КоАП РФ в частности – ведь, кроме содействия водителям, пострадавшим и страховщикам ОСАГО это позволяет дополнительно пополнять бюджет за счет взимания не менее 100 тысяч административных штрафов в год только лишь по ст.12.24 КоАП РФ.

Такой «процессуальный платежный сервис» может быть внедрен в КоАП РФ с учетом особенностей административного производства и законодательного прецедента ст.28.1 УК РФ, а именно путем дополнения ст.4.7 КоАП РФ пунктом 1.1. следующего содержания:

«1.1. Судья, рассматривая дело об административном правонарушении, при отсутствии спора о возмещении вреда жизни и здоровью, а также имуществу потерпевшего обязан назначить наказание по низшему пределу, установленному санкцией соответствующей статьи.»

Предлагаемая законодательная новелла направлена на изменение «карательной» модели действующего административного производства в сторону его гуманизации и фактически представляет из себя разновидность «сделки с правосудием», главной целью которой является гарантированное возмещение потерпевшим причиненного административным правонарушением вреда в его реальном размере.

Разумеется, это будет способствовать ЦБ и страховщикам сохранять ценообразование на ОСАГО в социально и экономически оправданных границах.

Андрей Давыдов

Статья 61.2 федерального закона № 127-ФЗ предусматривает возможность признания недействительной сделки должника (банкрота) со своим имуществом, если:

• должник получил по такой сделке неравноценное встречное исполнение
• в результате совершения сделки причинен вред имущественным правам кредиторов и другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

Такая «подозрительная» сделка должна быть заключена в течение одного года и трех лет соответственно до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления.

В случае признания подозрительной сделки недействительной применяется реституция с учетом особенностей рассмотрения арбитражными судами дел о банкротстве.

Так, пункт 16 действующего постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 декабря 2010 г. № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» регулирует случаи, когда имущество банкрота отчуждено его приобретателем далее:  

«Принятие судом в деле о банкротстве судебного акта о применении последствий недействительности первой сделки путем взыскания с другой стороны сделки стоимости вещи не препятствует удовлетворению иска о ее виндикации. Однако если к моменту рассмотрения виндикационного иска стоимость вещи будет уже фактически полностью уплачена должнику стороной первой сделки, то суд отказывает в виндикационном иске.»

Как видим, ключевым аспектом решения вопроса о правомерности виндикации является толкование понятия «стоимость», которое использовал канувший в лету ВАС РФ.

Например, по смыслу определения № 308-ЭС15-6280 Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 09 января 2017 года по делу № А32-29459/2012 такая стоимость не должна быть явно заниженной, т.е. быть рыночной.

Таким образом, согласно текущей судебной практике виндикация будет невозможна не только, если последний приобретатель имущества банкрота является юридически «добросовестным» в смысле ч.1 ст.302 ГК РФ, но также если первый приобретатель полностью внес к этому моменту в порядке реституции в конкурсную массу рыночную стоимость имущества, отчужденного у банкрота по «подозрительной» сделке.

Иными словами, установленные законом критерии виндикации (приобретатель «не знал и не мог знать» об отсутствии у другой стороны сделки права отчуждать имущество) ненормативно дополнены Верховным судом РФ применительно к делам о несостоятельности новым составом. При этом конечный приобретатель имущества банкрота становится явным заложником воли и платежеспособности его первого приобретателя, что априори нарушает баланс интересов в пользу кредиторов банкрота.

Однако, такой дисбаланс очевидно противоречит мнению Конституционного суда РФ, который в своем постановлении от 22.06.2017 года № 16-П указал на следующее:

«Согласно Конституции Российской Федерации право собственности и иные имущественные права гарантируются посредством права на судебную защиту (статья 46, часть 1), которая в силу ее статей 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) должна быть полной и эффективной, отвечать критериям пропорциональности и соразмерности, с тем чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота - собственников, кредиторов, должников; возможные ограничения федеральным законом прав владения, пользования и распоряжения имуществом и свободы договоров также должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, пропорциональными, соразмерными, не иметь обратной силы и не затрагивать существо, основное содержание данных конституционных прав; сама же возможность ограничений и их характер должны обусловливаться необходимостью защиты конституционно значимых ценностей.»

Вот и получается, что пока законодательная и судебная ветви власти ищут баланс интересов по подозрительным сделкам в делах о несостоятельности, добросовестному приобретателю остается страховать (в буквальном и широком значениях) риск утраты права собственности на приобретенное имущество банкрота.

Як пани б’ються — у хлопів чуби тріщать

Андрей Давыдов

«Известия» инициировали очередной виток общественной дискуссии о реформе ОСАГО: согласно данным МВД России, «впервые за всю историю ОСАГО резкий спад заключения договоров был зафиксирован в 2015 году. Тогда, по данным ГИБДД, было выписано около 189 тыс. штрафов за это нарушение, в 2016 году этот показатель скакнул до 1,9 млн штрафов. По итогу прошлого года было уже выписано до 2,8 протоколов (+40%).»

Однако, указанные «Известиями» причины массового отказа автомобилистов от ОСАГО – дороговизна тарифа и низкое качество страховой услуги – являются, скорее, отражением более масштабного социально-экономического явления, а именно: ощутимое снижение уровня жизни отечественного «среднего класса» в 2015 году как раз после девальвационного валютного скачка в конце 2014 года.

В этом смысле само по себе «закручивание гаек», вроде предложения ужесточить штрафы за отсутствие полиса ОСАГО, очевидно, не может кардинально снизить число транспортных средств без ОСАГО с нынешних 3 млн штук – для выправления ситуации требуется адаптация всех участников рынка ОСАГО к новым экономическим условиям в стране.

И такой процесс адаптации идет !

Так, согласно данным ЦБ России и оценкам ведущих отечественных автостраховщиков за 2017 год:

• в 2017 году страховщики заключили на 8,3% больше договоров автокаско (3,9 млн против 3,6 млн договоров в 2016 году)
• рынок страхования автокаско перестал зависеть от рынка новых автомобилей
• тарифы на полисы классического автокаско имеют тенденцию к снижению
• страховщики научились оптимизировать расходы на урегулирование страхового возмещения по автокаско.

Все эти факторы указывают, что полис автокаско к началу 2018 года стал не только оптимальным по соотношению цена/качество, но и вполне доступным – прямая противоположность регулируемым государством условиям ОСАГО.

Иными словами, к началу 2018 года на отечественном рынке автострахования сложилась ситуация, когда защита имущественных прав законопослушных автомобилистов обеспечивается уже не ОСАГО, а полисом КАСКО, что, собственно, неуклонно и превращает полис ОСАГО во все менее востребованный «страховой продукт».

Однако, снижение экономической привлекательности полиса ОСАГО у автомобилистов – явление временное, обусловленное существующим качеством государственного регулирования, состоянием отечественной экономики и не означающее утраты ОСАГО своего главного социального предназначения: эффективное внесудебное возмещение вреда пострадавшим от источника повышенной опасности, коим является эксплуатация транспортного средства (ст.1079 Гражданского кодекса РФ).  

Следовательно, полис ОСАГО нужен государству – прежде всего, как механизм социально-экономической поддержки малообеспеченных граждан-автомобилистов. Ведь, именно они являются той стремительно увеличивающейся в последние три года категорией потребителей, которые отказываются от приобретения «страхового продукта» ОСАГО, не соответствующего предъявляемым к нему потребительским качествам.

В таких условиях задача государства как маркетолога - выпустить на рынок такой полис ОСАГО, условия которого бы соответствовали ожиданиям малообеспеченных граждан-автомобилистов и других участников правоотношений в сфере дорожного движения.

В этом значении от государства требуется реформа ОСАГО, предусматривающая:

1. выделение из этого обязательного вида страхования нового - вмененного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, рассчитанного на тех потребителей, кто способен оплачивать по рыночной цене качественную страховую услугу
2. признание существующего института ОСАГО социально значимым и, следовательно, требующим государственного субсидирования, для чего необходима федеральная госпрограмма, включающая:

• критерии участия водителя транспортного средства и автостраховщика в госпрограмме

• простые и доступные условия оформления, ценообразования, определения страховой суммы и порядка страхового возмещения (например, ввести «коробочный» полис ОСАГО)
• источники, размеры и региональное распределение госсубсидий на страховое возмещение среди участвующих в госпрограмме автостраховщиков
• организационные формы и критерии эффективности участия региональных органов власти в реализации госпрограммы.

Только при таких условиях, когда государство деньгами гарантирует минимальное («базовое») страховое покрытие рисков гражданской ответственности владельцев транспортных средств с поправкой на региональные особенности, можно реально воплощать на уровне всей Федерации идеи либерализации тарифов, повышения административных штрафов и других мер государственного принуждения к приобретению полиса ОСАГО. 

Андрей Давыдов

Опубликован и с 04 марта 2018 года вступает в действие новый Боевой устав подразделений пожарной охраны, определяющий порядок организации тушения пожаров и проведения аварийно-спасательных работ (утв. приказом МЧС России от 16.10.2017 № 444, зарегистрирован в Минюсте России 20.02.2018 № 50100).

Новый Боевой устав определяет основные положения по тушению пожаров.

Так, во-первых, при проведении боевых действий по тушению пожаров на месте пожара проводится разведка пожара, включающая в себя необходимые действия для обеспечения безопасности людей и спасения имущества, в том числе:

• создание условий, препятствующих развитию пожара и обеспечивающих его ликвидацию;
• использование при необходимости дополнительно имеющихся в наличии у собственника средств связи, транспорта, оборудования, средств пожаротушения и огнетушащих веществ с последующим урегулированием вопросов, связанных с их использованием, в установленном порядке;
• ограничение или запрещение доступа к месту пожара, ограничение или запрещение движения транспорта и пешеходов на прилегающих к нему территориях;
• охрана места тушения пожара (в том числе на время расследования обстоятельств и причин их возникновения) до прибытия правоохранительных органов;
• эвакуация с места пожара людей и имущества, оказание первой помощи;
• приостановление деятельности организаций, оказавшихся в зонах воздействия опасных факторов пожара (ОФП), если существует угроза причинения вреда жизни и здоровью работников данных организаций и иных граждан, находящихся на их территориях.

Во-вторых, при проведении боевых действий по тушению пожаров на месте пожара определяется направление, на котором использование сил и средств обеспечивает наиболее эффективные условия для выполнения основной боевой задачи.

При определении решающего направления устав требует исходить из следующих основных условий:

• реальная угроза жизни людей, в том числе участников боевых действий по тушению пожаров на месте пожара, при этом их самостоятельная эвакуация невозможна - силы и средства подразделений пожарной охраны направляются на спасение людей;
• угроза взрыва или обрушения строительных конструкций - силы и средства подразделений пожарной охраны сосредоточиваются и вводятся на направлениях, обеспечивающих предотвращение взрыва или обрушения строительных конструкций;
• охват пожаром части здания (сооружения) и наличие угрозы его распространения на другие части здания (сооружения) или на соседние здания (сооружения) - силы и средства подразделений пожарной охраны сосредоточиваются и вводятся на направлениях, где дальнейшее распространение пожара может привести к наибольшему ущербу;
• охват пожаром отдельно стоящего здания (сооружения) и отсутствие угрозы распространения огня на соседние здания (сооружения) - силы и средства подразделений пожарной охраны сосредоточиваются и вводятся в местах наиболее интенсивного горения;
• охват пожаром здания (сооружения), не представляющего на момент прибытия подразделений пожарной охраны ценности, и наличие угрозы перехода пожара на соседние здания (сооружения) - силы и средства подразделений пожарной охраны сосредоточиваются и вводятся на защиту соседних, не горящих, зданий (сооружений).

В-третьих, проведение боевых действий по тушению пожаров на месте пожара осуществляется на безвозмездной основе, если иное не установлено законодательством Российской Федерации.

При этом личный состав пожарной охраны должен принимать меры по сохранению вещественных доказательств и имущества.

Наконец, новый Боевой устав закрепляет норму федерального закона, что участники боевых действий по тушению пожаров, действовавшие в условиях крайней необходимости и (или) обоснованного риска, освобождаются от возмещения причиненного ущерба.

В заключение стоит заметить, что, как видно из вышеприведенных положений, Боевой устав подразделений пожарной охраны определяет не только порядок организации тушения пожаров и проведения аварийно-спасательных работ, но также и связанные с этим гражданско-правовые отношения с участием собственников имущества и иных лиц - это имеет важное значение при определении условий выплаты страхового возмещения и других компенсаций.