Андрей Давыдов
Опубликовано постановление Конституционного суда (КС) РФ № 1-П от 13 января 2020 года о проверке конституционности норм Федерального закона РФ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» в части соблюдения врачебной тайны.
Резолютивная часть постановления заметно жестко критикует существующую отечественную систему правового регулирования, которая не позволяет однозначно определить условия и порядок доступа к медицинской документации умершего пациента его супруга (супруги), близких родственников (членов семьи) и (или) иных лиц, указанных в его информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство.
Особенно КС РФ задело пренебрежительное отношение к этому вопросу законодателя - несмотря на то, что ранее КС РФ уже «отмечал, что медицинская информация, непосредственно касающаяся не самого гражданина, а его умерших близких (супруга, родственника и др.), как связанная с памятью о дорогих ему людях, может представлять для него не меньшую важность, чем сведения о нем самом, а потому отказ в ее получении, особенно в тех случаях, когда наличие такой информации помогло бы внести ясность в обстоятельства смерти, существенно затрагивает его права – как имущественные, так и личные неимущественные. Когда речь идет о смерти человека, не ставится под сомнение реальность страданий членов его семьи. Это тем более существенно в ситуации, когда супруг или родственник имеет подозрения, что к гибели близкого ему человека привела несвоевременная или некачественно оказанная медицинская помощь (Постановление от 6 ноября 2014 года № 27-П и Определение от 9 июня 2015 года № 1275-О).»
Таким образом, указывает КС РФ, речь идет о том, что в России должны на деле выполняться «процессуальные обязательства государства по обеспечению права на жизнь (статья 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод)», которые «включают в себя обязанность создать эффективный правовой механизм установления причин смерти пациентов, находящихся на попечении медицинских работников как в частном, так и в публичном секторе, и привлечения к ответственности всех виновных.»
Говоря проще, КС РФ требует от законодателя разработать такой правой механизм, чтобы жертвы медицинских ошибок и их родственники могли защитить свои права «как в порядке уголовного преследования, так и в гражданско-правовом порядке, с тем чтобы жертвы могли через суд установить гражданско-правовую ответственность врачей, а также получить возмещение вреда и добиться публикации судебного решения».
Ключом же к защите от врачебных ошибок, по мнению КС РФ, является относительно свободный доступ к медицинской документации умершего пациента:
«Впредь до внесения в законодательство необходимых изменений, вытекающих из настоящего Постановления, медицинским организациям надлежит по требованию супруга (супруги), близких родственников (членов семьи) умершего пациента, лиц, указанных в его информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство, предоставлять им для ознакомления медицинские документы умершего пациента, с возможностью снятия своими силами копий (фотокопий), а если соответствующие медицинские документы существуют в электронной форме – предоставлять соответствующие электронные документы. При этом отказ в таком доступе может быть признан допустимым только в том случае, если при жизни пациент выразил запрет на раскрытие сведений о себе, составляющих врачебную тайну.»
Нетрудно заметить, что временно установленная КС РФ норма о предоставлении медицинских документов умершего пациента распахивает медицинский «ящик Пандоры» - возможность значительного роста гражданских исков к лечебным учреждениям и врачам о возмещении вреда, причиненного врачебной ошибкой.
А, значит, для отечественной медицины и пациентов все актуальнее будет наличие действующего полиса страхования профессиональной ответственности врача.
Хороший признак коммерциализации отечественного здравоохранения !