Андрей Давыдов

В стремлении обеспечить имущественное взыскание судебные приставы-исполнители зачастую выносят постановление о запрете регистрирующему органу (инспекции ФНС России) совершать регистрационные действия по внесению изменений данных о должнике в ЕГРЮЛ, в том числе: изменений в сведения о размере уставного капитала; изменений в сведения о составе участников общества с ограниченной ответственностью; записи о принятии решения о ликвидации юридического лица, о формировании ликвидационной комиссии или о назначении ликвидатора, о составлении промежуточного ликвидационного баланса; записи о начале процедуры реорганизации; записи о прекращении юридического лица в результате реорганизации и (или) государственной регистрации юридического лица путем реорганизации.

Такие меры принудительного исполнения, хотя прямо и не предусмотрены ст.68 федерального закона от 02.10.2007 г. № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", но не противоречат ему, а потому безоговорочно исполняются регистрирующим органом (инспекцией ФНС России) согласно п.(м) ч.1 ст.23 федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" ввиду принципа обязательности законных требований судебного пристава-исполнителя.

Однако, случается, что требование судебного пристава-исполнителя не производить регистрационные действия по внесению изменений в сведения о должнике в ЕГРЮЛ утрачивает свою «законность» на основании судебного постановления:

• временно - в случае, например, приостановления исполнения исполнительных документов по имущественным взысканиям с даты вынесения арбитражным судом определения о введении процедуры наблюдения в отношении должника согласно специальной норме ч.1 ст.63 федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"

• навсегда - в случае, например, вступления в законную силу решения арбитражного суда (ст.16 АПК РФ) о признании незаконным и отмене постановления судебного-пристава исполнителя о запрете на внесение изменений в сведения ЕГРЮЛ о должнике.

Таким образом, вступившее в законную силу судебное постановление означает утрату требованием судебного пристава-исполнителя юридического статуса «законного», что влечет необязательность его исполнения регистрирующим органом (инспекцией ФНС России).

Между тем, наступление обстоятельства (факта) необязательности исполнения регистрирующим органом (инспекцией ФНС России) требования судебного пристава-исполнителя о запрете по внесению изменений в сведения ЕГРЮЛ о должнике в судебной практике и правоприменительной деятельности ФНС России зачастую увязывается с отменой самим судебным приставом-исполнителем такой своей меры принудительного исполнения.

Так, например, в используемом ФНС России в практической работе постановлении Арбитражного суда Московского округа от 30.03.2023 г. по делу № А40-61179/2022 о снятии запрета на внесение сведений о должнике в ЕГРЮЛ указывается, что «положения Закона о государственной регистрации не устанавливают полномочий налоговой инспекции (регистрирующего органа) самостоятельно принимать решение о снятии запрета на совершение регистрационных действий либо отменять постановление судебного пристава-исполнителя о наложении ареста в случае получения.

Необходимость обращения непосредственно к органу или должностному лицу, уполномоченным на снятие ареста на имущество должника и иных ограничений по распоряжению имуществом, обусловлена не только смысловым содержанием указанных положений Закона о банкротстве, но и соблюдением требований иных законов, при применении которых был наложен арест на имущество должника.»

Оставляя в силе названное постановление Арбитражного суда Московского округа, судья Верховного Суда Российской Федерации Золотова Е.Н. в своем определении от 04.07.2023 г. №305-ЭС23-12549, очевидно, не только не учла:

• ч.2 ст.96 федерального закона от 02.10.2007 г. № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", которая определяет порядок разрешения (судьбу) двух конкретных мер принудительного исполнения - снятие судебным приставом-исполнителем арестов с имущества должника и иных ограничений по распоряжению этим имуществом, и при этом не затрагивает иные наложенные в ходе исполнительного производства меры принудительного исполнения, в т.ч. запрет на внесение изменений в сведения ЕГРЮЛ о должнике, которые, следовательно, считаются снятыми автоматически  

• ч.6 ст.45 федерального закона от 02.10.2007 г. № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", согласно которой «по приостановленному исполнительному производству до его возобновления применение мер принудительного исполнения не допускается.»

• но, также и разъяснение п.31 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.11.2015 № 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства", согласно которому «последствия приостановления исполнительного производства заключаются в недопущении применения мер принудительного исполнения, предусмотренных частью 3 статьи 68 Закона об исполнительном производстве, в период приостановления исполнительного производства до его возобновления».

Применительно же к случаям признания арбитражным судом незаконным и отмене постановления судебного пристава-исполнителя о запрете на внесение изменений в ЕГРЮЛ в отношении должника территориальные подразделения ФНС России могут предложить заинтересованным лицам направить в регистрирующий (налоговый) орган по месту нахождения должника (организации) заверенную в установленном порядке копию соответствующего решения арбитражного суда (поскольку действующая редакция АПК РФ не предусматривает направления копии такого решения в каком-либо виде регистрирующему органу, тем более, если он вообще никак не участвовал в деле).

Однако, даже исполнение такого «предложения» не может гарантировать заинтересованным лицам снятие регистрирующим органом (инспекцией ФНС России) ограничений (запретов) на внесение сведений в ЕГРЮЛ о должнике в исполнительном производстве по надуманным причинам, например:

• заявительный порядок государственной регистрации предусматривает исполнение решения суда, поступившего в регистрирующий (налоговый) орган в установленном действующим законодательством порядке
• порядок выдачи и направления копий решения суда предусмотрен статьей 214 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации
• в информационных ресурсах регистрирующих (налоговых) органов сведения об отмене постановления о запрете по внесению изменений в Единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ) в отношении должника отсутствуют.

Таким образом, в результате коллизий федеральных норм и судебных (арбитражных) постановлений о снятии ограничений (запретов) на внесение изменений в сведения ЕГРЮЛ о должнике в исполнительном производстве должник не может в соответствии с принципом информационной открытости (публичности) сведений о государственной регистрации юридических лиц добросовестно вести предпринимательскую деятельность, в т.ч. принимать меры к привлечению денежных средств для погашения требований взыскателей по исполнительному производству.

Как следствие, существующая практика снятия на основании судебного постановления ограничений (запрета) на внесение изменений в сведения ЕГРЮЛ о должнике в исполнительном производстве часто влечет «нарушение принципа поддержания доверия к закону и действиям государства, производного от требований юридического равенства и справедливости в правовом демократическом государстве» ((с) Конституционный Суд РФ).

Андрей Давыдов

Опубликовано постановление Конституционного Суда РФ от 21 мая 2021 года № 20-П, посвященное процессуальному доказыванию условий субсидиарной ответственности по долгам обществ с ограниченной ответственностью.

Поводом для вмешательства Конституционного Суда РФ в судебную практику возмещения вреда стало слишком лояльное для предпринимателей толкование Верховным Судом РФ условий их субсидиарной ответственности по долгам общества с ограниченной ответственностью, исключенного из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица на основании п.3.1 ст.3 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью».   

Так, по мнению Конституционного Суда РФ, Верховный Суд РФ неправильно толкует указанную норму, возлагая на кредиторов бремя доказывания в суде недобросовестности или неразумности поведения лиц, контролировавших исключенное из ЕГРЮЛ общество с ограниченной ответственностью, чтобы возложить на них субсидиарную ответственность по обязательствам (долгам) этого общества.

При этом Конституционный Суд РФ усмотрел целый ворох правоприменительных проблем для добросовестных кредиторов, главной из которых является отсутствие у них доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности исключенного из ЕГРЮЛ общества с ограниченной ответственностью, и иным источникам сведений о деятельности такого юридического лица и контролирующих его лиц.

Более того, по мнению Конституционного суда РФ, такое лояльное отношение Верховного Суда РФ к предпринимателям «приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями – и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.»

С целью пресечения, увы, актуального для отечественной предпринимательской практики уклонения контролирующих лиц от субсидиарной ответственности по долгам исключенного из ЕГРЮЛ общества с ограниченной ответственностью, Конституционный Суд РФ безапелляционно постановил новое – противоположное мнению Верховного Суда РФ - толкование п.3.1 ст.3 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»:

«…пункт 3.1 статьи 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» предполагает его применение судами…исходя из предположения о том, что именно бездействие этих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед истцом – кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное.»

Говоря проще, в отличие от Верховного Суда РФ, Конституционный Суд РФ ввел «презумпцию вины» предпринимателей: обязал не кредиторов, а самих контролирующих лиц представлять суду доказательства добросовестности и разумности своего поведения во избежание субсидиарной ответственности по долгам исключенного из ЕГРЮЛ общества с ограниченной ответственностью:

«…контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.»

Стоит обратить внимание, что указанные Конституционным Судом РФ процессуальные «ориентиры» не только весьма расплывчаты («явная неполнота», «соответствующая документация»), но и противоречат законодательному смыслу упрощенной ликвидации обществ ограниченной ответственностью по причине, прежде всего, невозможности ликвидации юридического лица ввиду отсутствия средств на расходы, необходимые для его ликвидации, и невозможности возложить эти расходы на его учредителей (участников).

Таким образом, у отечественных предпринимателей с подачи Конституционного Суда РФ появилась очередная («новая») процессуальная обязанность по доказыванию в суде своего добросовестного поведения – для улучшения инвестиционного климата в стране и … благосостояния специализирующихся на банкротных делах юристов.